На дне следующей коробки я обнаружила серебряную сервировочную чашу. Я ничего не помнила о ней и знала, что серебро требует регулярной полировки, поэтому протянула чашу Оливии.
— Отнести на стол в гостиной, пожалуйста.
Оливия отправилась в дом. Быстро выполнив мою просьбу, она поинтересовалась:
— Что ты собираешься делать со всем этим старьем на столе?
— Продам. Оно слишком ценное, чтобы просто выбросить его на помойку.
Оливия подошла к перилам и прислонилась к столбу.
— Как получилось, что миссис Полсон ты разрешила приходить, а мне нет?
Я не подняла глаз, когда отвечала.
— Потому что я не злюсь на миссис Полсон.
Оливия удрученно вздохнула.
— После похорон, когда случилась та экстрасенсорная штука…
— Оливия, прекрати. — Мой голос прозвучал громче, чем я рассчитывала, заставив ее вздрогнуть. — Прости. Я не хотела кричать, — проговорила я спокойней. — Но ты должна остановиться. Я устала это выслушивать. Устала от слов, что Райна мертва, и все, что произошло на похоронах не имеет к ней никакого отношения. Я точно знаю, что чувствовала. Знаю, кого ощутила. Это была Райна. Как и почему, я пока не представляю, но обязательно выясню.
— Но… — начала Оливия.
— Нет. — Я подняла ладонь, останавливая подругу. — Я не хочу этого слышать. — И вернулась к наполнению своего мусорного пакета.
— Брось, — заныла Оливия. — Я понимаю, ненависть к Берни, потому что ты знаешь… она не очень хороший человек. Но мы с тобой — лучшие подруги.
Я достала из коробки украшение ручной работы, вспоминая, как папа помогал мне делать его из палочек для мороженого. Это воспоминание вызвало улыбку на моем лице.
— Ну ладно, ладно, — прервав мои мысли, затараторила Оливия. — У меня папка с документами твоей мамы. Если я принесу ее сегодня, ты меня простишь?
Я отложила украшение в сторону.
— Конечно, я хочу вернуть документы мамы, но Оливия, ты так и не поняла, почему я злюсь. И подкупить меня, чтобы я тебя простила, не получится. — Я отшвырнула коробку, которую сортировала, на несколько футов через крыльцо. — Тебе лучше уйти. Уходи, пока одна из нас не сказала ничего такого, что сделает все еще только хуже.
Надувшись, Оливия спустилась по ступенькам крыльца и направилась через двор к «Хонде».
Когда Оливия садилась в машину, Брейдон подъехал к дому и припарковался за моим грузовиком. Он проследил за тем, как Оливия уезжает, и только после этого зашагал ко мне. Поднявшись по лестнице, он положил на верхнюю перекладину большой манильский конверт.
— Я привез документы на наследство. Подумал, может быть, мы могли бы их просмотреть?
— Давай не сегодня, Брейдон. Кроме того, — я посмотрела на него, надеясь поймать удивленное выражение лица, — твоя жена только что уехала без своих детей. Они завтракают у миссис Полсон. И покормить их Оливия тоже забыла.
Брейдон взъерошил свои волосы.
— В последнее время Оливия ведет себя хуже, чем обычно. Эта размолвка между вами просто изводит ее.
Я промолчала.
— По правде говоря, я немного беспокоился, что она забудет их сегодня в машине. И едва не отменил встречу с Бернадетт, чтобы самому присмотреть за мальчиками.
У меня возникло искушение сказать ему, что Оливия все-таки забыла близнецов в машине, но я решила этого не делать.
— Почему они не в детском саду?
— Их опять выгнали.
Я усмехнулась в предвкушении очередной забавной истории.
— Что натворил Тэйт на этот раз?
— Он подложил детеныша морской черепахи в ящик стола мисс Нэнси, — стараясь не расплыться в улыбке, сказал Брейдон.
— О, Тэйт, — смеясь, покачала я головой. — Не могу дождаться, когда увижу, какие проделки он устроит, став подростком.
— Он не дает никому заскучать, это точно, — согласился Брейдон.
Я посмотрела на коробку, которую пнула несколько минут назад, и снова поставила ее перед собой.
— Почему ты встречался с Бернадетт?
— Она тебе не сказала? — удивился Брейдон, прислонившись к перилам крыльца.
— Мы с Бернадетт почти не разговаривали. А если бы и говорили, она не очень-то любит делиться информацией.
— Бернадетт переводит свои юридические дела в мою адвокатскую контору. Заявила, что так будет проще, поскольку ты отказалась работать с ее адвокатом. — Несмотря на то, что поблизости никого не было, Брейдон наклонился вперед, чтобы прошептать:
— Не говори Бернадетт, что я занимаюсь твоими делами бесплатно. Я выставляю ей счет по полной программе.
— Если ты еще этого не сделал, обязательно увеличь свои расценки. Проси как минимум вдвое больше. Она злая. Считай, это плата за то, что тебе приходится иметь с ней дело. Именно так я поступала с доктором Гилмором.