В Риме его встречала женщина с искусственными веками. Она не была известна Мандштейну, но посмотрела на него с улыбкой, как на старого знакомого. Сев в машину, они выехали за город и вскоре достигли виа Фламиниа. Там, в одном из коттеджей, Мандштейн приветствовал крупный коренастый лазарист с красным носом:
— Добро пожаловать! Вы меня помните?
— Да как вам сказать… Впрочем… конечно же… помню.
В этот момент к нему действительно начали возвращаться воспоминания.
Закружилась голова. В прошлый раз в этой комнате с ним беседовали трое еретиков. Один из них угощал его вином и предложил пост в движении, а он, в свою очередь, согласился на засылку в Санта-Фе. Рыцарь крестового похода! Воин Света!
— Вы хорошо сделали свое дело, Мандштейн, — сказал еретик масляным голосом. — Мы, правда, не думали, что вас так быстро разоблачат. Но кто мог знать обо всех этих предосторожностях? Мы смогли вас обезопасить только от эсперов, и довольно успешно, в чем вы убедились. Как бы то ни было, ваша информация оказалась очень ценной для нас.
— А вы не забыли о своем обещании? Я получу пост десятой степени?
— Разумеется! Вы пройдете трехмесячные курсы, узнаете о целях и задачах нашего движения. А после этого сразу приступите к своим обязанностям в организации. Куда вы предпочитаете отправиться? На Марс или на Венеру?
— На Марс или на Венеру? Я не совсем понимаю…
— Мы прикрепим вас к миссионерскому отделу. Следующим летом вы покинете Землю, чтобы приступить к работе в колониях. Причем вы можете выбрать любую колонию, какую пожелаете.
Мандштейн приуныл. Такого оборота он не ожидал. Продаться еретикам, чтобы потом тебя вышвырнули в другой мир разыгрывать мученика…
— Это нечестный трюк, — возмутился он. — Вы не можете заставить меня быть миссионером!
— Вам предложили пост десятой ступени, — спокойно ответил лазарист, а в каком отделе вы будете работать, решаем мы.
Мандштейн промолчал. У него разболелась голова. Он, конечно, мог уйти, но тогда прощай последние надежды! Не лучше ли подчиниться, смириться до поры? Чего не бывает на свете…
— Хорошо, — сказал он. — Я отправляюсь на Венеру.
Часть третья. 2135 г. Куда уходят измененные?
1
Юноша пританцовывал вокруг колонии ядовитых грибов высотой до колена, разросшихся за часовней, и с непостижимой легкостью ускользал от серо-зеленых убийц. Он перепрыгнул через пень глиняного дерева и приблизился к густому кустарнику, не имеющему названия, который граничил с задней стороной сада. Юноша ухмыльнулся ему, и тот расступился с такой же готовностью, с какой Красное море пропустило Моисея.
— Вот и я! — объявил молодой человек Николасу Мартеллу.
— Не думал, что ты вернешься, — ответил миссионер форстеров.
Юноша, его имя было Элвит, состроил озорную гримасу.
— Брат Кристофер сказал, что я не должен возвращаться. Поэтому-то я и здесь. Расскажите мне о Голубом Свете. Вы действительно можете получать свет от атомов?
— Входи! — пригласил Мартелл.
Этот юноша был его первым завоеванием с тех пор, как он прибыл на Венеру, хотя и это нельзя было назвать большим достижением. Но Мартелл довольствовался и этим. Все-таки первый шаг. А надо было покорить планету.
Может быть, и Вселенную.
У входа в часовню Элвит вдруг в смущении остановился. «Ему, наверное, не больше десяти, — подумал Мартелл. — Что его сюда привело? Злоба? Или он шпионит в пользу еретиков? А, все равно!» Мартелл решил не бросать начатого дела. Он активировал алтарь, и Голубой Огонь наполнил все помещение, заиграв на стенах часовни. Элвит издал возглас удивления.
— Голубой Огонь — это символ, — сказал Мартелл. — Единое начало объединяет всю Вселенную. Ты знаешь, что такое атомные частицы? Протоны, электроны, нейтроны? Вещи, из которых все сделано?
— Я могу дотронуться до них, — сказал Элвит, — и разогнать во все стороны.
— Ты мне покажешь, как ты это делаешь? — Мартелл вспомнил, как юноша заставил расступиться колючий кустарник в саду: один взгляд, одно душевное усилие — и кустарник отступил… Эти жители Венеры — телекинетики. Он в этом убежден. — Как же ты их разгоняешь?
Но юноша ничего не ответил.
— Расскажите мне побольше о Голубом Огне, — попросил он.
— Ты прочитал книгу, которую я тебе дал? О Форсте? Там есть все, что ты хочешь узнать.
— Брат Кристофер отнял ее у меня.
— Ты показывал ему книгу? — испуганно спросил Мартелл.
— Он хотел узнать, зачем я ходил к вам. И я сказал, что вы мне дали книгу. Он попросил посмотреть, а сам оставил ее у себя. Вот я и пришел.
Расскажите мне, зачем вы здесь и чему учите?
Мартелл никогда не думал, что первым в его будущей пастве будет ребенок. Мгновение он помедлил, а затем сказал осторожно:
— Наша религия очень похожа на ту, что проповедует брат Кристофер. Но есть и различия. Его люди сочиняют много сказок. Это хорошие, интересные сказки, но все же только сказки. Ты это понимаешь?
— Вы говорите о Лазарусе?
— Вот именно. Это мифы — не больше. А мы пытаемся обойтись без них.
Мы хотим войти в соприкосновение с основами Вселенной. Мы…
Элвит потерял интерес к разговору. Он начал теребить одежду, толкнул ногой стул. Его привлекал только алтарь, больше ничего.
Мартелл предпринял новую попытку:
— Кобальт радиоактивен. Он источник бета-лучей — электронов. Они проходят через водные резервуары и вырывают фотоны. Отсюда и свет.
— Я могу задержать свет, — сказал юноша. — Вы рассердитесь, если я это сделаю?
Мартелл не знал, что ответить, и ошарашенно молчал. Но потом решил, что в отношениях с аборигенами лучше проявлять снисходительность, к тому же каждое наблюдение телекинетических способностей могло оказаться полезным. Он доложит об этом начальству.
— Ну что ж, попробуй! — ответил он.
Элвит продолжал стоять без движения, но свет заметно ослабел.
Создавалось впечатление, будто кто-то прикрыл реактор защитным кожухом, так что количество электронов, испускаемых им и достигающих воды, стало намного меньше. Телекинез в субатомном мире! Мартелл был настолько же восхищен, насколько и растерян, когда увидел как гаснет свет. В это время свет засиял так же ярко, как и раньше. На голубовато-пурпурном лбу юноши блестели капельки пота.
— Вот и все! — сказал он.
— Как ты это делаешь?
— Просто очень хочу, — ответил Элвит и, улыбаясь, спросил: — А вы так не можете?
— Боюсь, что не могу, — ответил Мартелл. — Послушай, если я дам тебе еще одну книгу, ты можешь обещать, что не покажешь ее брату Кристоферу? У меня их мало, понимаешь? И я не могу позволить, чтобы их все забрали лазаристы!
— В следующий раз, — сказал юноша. — Сегодня у меня нет желания читать. Я приду еще. И вы мне все расскажете.
Он вышел из часовни на улицу и исчез среди кустов, не придавая никакого значения тем опасностям, которые его могли там подстерегать.
Мартелл смотрел ему вслед и думал о том, действительно ли он завоевывает сердце Элвита или тот просто смеется над ним, Мартеллом. Наверное, и то, и другое.
Николас Мартелл прибыл на Венеру десять дней назад на корабле, прилетевшем с Марса. Он был одним из тридцати пассажиров, но никто из попутчиков не обращал на него внимания. Десять из них были марсианами, которые, так же как и Мартелл, не пожелали дышать воздухом Марса. Их планета теперь довольно точно походила на Землю, но воздух оставался сильно разреженным. На Венере состав воздуха был ближе к земному.
Мартелл принадлежал к измененным: у него были жабры. Собственно, не жабры, так как они не предназначались для дыхания под водой, а своеобразные фильтры, просеивающие кислородные молекулы.
Мартелл хорошо приспособился к жизни на Венере. Он не нуждался в гелии, так как его организм умел вытягивать жизненные силы из азота и совершенно не реагировал на высокое содержание двуокиси углерода, смертельное для землян. Хирурги из Санта-Фе колдовали над ним шесть месяцев. К сожалению, работать над яйцеклетками было поздно — он слишком стар для этого. Обычно же изменения затрагивали и половые органы людей, посылаемых на Венеру. В его жилах текла уже не красная, а голубоватая кровь. Тот же оттенок приобретала кожа. Короче, он был похож на коренного жителя Венеры.