17.00. Обедаем возле города Касли на берегу одного из его живописных озер. Там, где, начиная путь, отмечали юбилей С. А. Кажется, как давно это было…
Сначала, говоря морским языком, делаем авральную приборку. Участвуют все (даже Митька, хотя эксплуатация «зверского труда» у нас и запрещена). Пьем коньяк и минводу (бедный С. А.!).
Раздаем (своя рука владыка) почетные звания и титулы. А именно: Сергей Алексеевич заслужил звание «гросс-адмирала сухопутных дорог России», Александр Борисович — «гросс-штурман при гросс-адмирале сухопутных дорог России», Владислав Петрович — «гросс-командор экипажа «Лайбы» 1-й степени», Сергей Сергеевич (заочно) — «шкипер-историк дорог Белоруссии», заяц Митька — «самый лучший путешественник и собутыльник из всех тряпичных и прочих зайцев». И наконец, наша «Лада» — расшифровывается, как «Л(учшая) А(втомашина) Д(альних) Автопробегов)».
Разработку символики и знаков отличия решили обсудить на итоговом собрании БЕЛУРа.
18.30. Продолжаем дорогу к дому, рассуждая о том, что Урал — самый теплый край державы. И это правда. Нигде так ярко не светило нам солнце!
19.20. На горизонте видим Екатеринбург! Ура! «Мы сделали это» (так, кажется, говорят во всех модных фильмах). То есть завершили путешествие, о котором мечтали!
Остается только вспомнить слова Анатоля Франса, заметившего: «Путешествия учат больше, чем что бы то ни было. Иногда один день, проведенный в других местах, дает больше, чем десять лет жизни дома».
P. S. Готовя рукопись к печати, мы, проехавшие семь тысяч километров без споров и в полном взаимопонимании, сошлись как-то на квартире у Командора и заспорили, как те некрасовские мужички из поэмы «Кому на Руси жить хорошо?».
— Стоит ли публиковать наши дорожные стишки, понимая их истинную цену?
— Да и шуточки наши «холостяцкие» могут будущим читателям, а особенно читательницам, прийтись не по душе…
— Надо бы поосторожнее и с политическими пристрастиями — вон что в мире творится!
— И критиков лучше бы всуе не поминать. Себе дороже…
«Что это вы, такие храбрые были в дороге, моих советов не слушали, а теперь…» — подал вдруг голос со шкафа заяц Митька.
— А ведь верно говорит наш друг! — устыдились мы. И, устыдившись, неожиданно быстро пришли к общему знаменателю: мы такие, какие мы есть. И в путевом журнале записано то, что было на самом деле. Что тут копья ломать? Из песни слова не выкинешь.
Да, из песни слова не выкинешь. Да и песню — ту, которая сложилась через два дня после возвращения, — выкидывать не хочется, хотя она и далеко не шедевр поэзии. Какая ни есть, а память…
Сергею Аксёненко, Александру Кердану и мудрому зайцу Митьке