Люди, обладающие на суше мягким и кротким характером, становятся грубыми и кровожадными, как только попадают в лодку. Однажды мне довелось совершить небольшое плавание с молодой леди. В обычной жизни она была на редкость милым и нежным созданием, ко слушать, как она выражается на реке, было просто страшно.
«Эй, будь ты проклят! – кричала она, когда на пути попадался какой-нибудь незадачливый гребец. – Куда прешь! Не видишь, что ли?»
А если парус не устанавливался в нужное положение, ока хватала его, грубо дергала и приговаривала: «Ах ты чертова перечница!»
И тем не менее, как я уже говорил, на берегу она была очень любезна и приветлива.
Речной воздух, несомненно, оказывает деморализующее влияние на человеческий характер. Вероятно, этим и объясняется, что даже барочники иной раз грубят друг другу и загибают словечки, которых в спокойные минуты сами же, без сомнения, стыдятся.
Глава XIX
В Оксфорде мы провели два очень приятных дня, Оксфорд переполнен собаками. Монморанси отметил первый день одиннадцатью драками, второй – четырнадцатью и, по-видимому, решил, что попал прямо в рай.
Среди людей, от природы слишком слабых (или слишком ленивых), чтобы находить удовольствие в гребле против течения, распространен обычай нанимать в Оксфорде лодку и спускаться по течению Темзы. Однако люди энергичные, конечно, предпочитают подниматься. Не дело – плыть всегда по течению. Чувствуешь громадное удовлетворение, когда напрягаешь мышцы, борешься с рекой и наперекор ей прокладываешь себе путь вперед. По крайней мере у меня возникает именно такое чувство, – в особенности, когда я сижу за рулем, а Гаррис и Джордж гребут.
Всем, кто решит избрать Оксфорд отправной точкой своего путешествия, я рекомендую запастись собственной лодкой, если только нет возможности запастись чужой, без риска попасться. Лодки, которые можно получить напрокат в верхнем течении Темзы, повыше Марло, – это превосходные лодки. Они почти не протекают и, если соблюдать осторожность, лишь в редких случаях идут ко дну или распадаются на составные части. В них есть места для сидения и все – или почти все – необходимое, чтобы грести и править.
Но красотой они не блещут. В лодке, которую вы возьмете напрокат на Темзе повыше Марло, вам не удастся пофорсить и пустить кому-нибудь пыль в глаза. Она быстро положит конец подобным затеям своих пассажиров. Это ее главное, можно даже сказать – единственное, достоинство.
Обладатель наемной лодки склонен к скромности и уединению. Он любит держаться в тени деревьев и путешествует большей частью либо рано утром, либо поздно вечером, когда река пустынна и на него некому глазеть.
Завидев издали знакомого, обладатель наемной лодки вылезает на берег и прячется за дерево.
Однажды летом я принимал участие в прогулке, для которой наша компания наняла на несколько дней лодку в верховьях Темзы. Никто из нас до тех пор не видел наемной лодки, а когда мы ее увидели, то никак не могли догадаться, что это такое.
Мы заказали по почте четырехвесельный ялик. Когда мы явились на пристань с чемоданами в руках и назвали себя, лодочник сказал:
«Как же, как же, вы заказали четырехвесельный ялик. Он готов. Джим, притащи-ка сюда «Гордость Темзы»!»
Мальчик ушел и через пять минут вернулся, с трудом волоча за собой деревянную колоду доисторического вида, которую, судя по всему, недавно выкопали из-под земли, и, к тому же, выкопали так небрежно, что без всякой необходимости нанесли ей тяжкие повреждения.
Лично я с первого взгляда на этот предмет решил, что передо мной какая-то реликвия эпохи Древнего Рима, – какая именно, я затруднялся определить, но полагал, что скорее всего гроб.
Такое предположение казалось мне весьма правдоподобным, поскольку верховья Темзы изобилуют римскими древностями. Однако один из наших спутников, серьезный юноша, смысливший кое-что в геологии, поднял на смех мою римскую теорию и объявил, что любой мало-мальски мыслящий человек (категория, к которой он, при всем желании, причислить меня не может) сразу же узнает в найденном мальчишкой предмете окаменелого кита. И он указал нам на ряд признаков, свидетельствовавших о том, что кит принадлежал к доледниковому периоду.