— Приеду, — ответил Алан в приятном возбуждении.
Они незаметно вернулись к остальным. Оба автомобиля ждали наготове.
— Отлично провели вечер, правда, старичок? — сказал Джералд, выруливая на дорогу вслед за Саутхемами.
Алан смотрел на пляшущий красный глазок передней машины.
— Да, отлично, — подтвердил он.
Усевшись поглубже рядом с братом, он сделал попытку задуматься. Но мысли как-то не шли в голову.
6
Герберт заглянул на кухню к матери.
— Я еду на автобусе в Лэмбери. Поручений не будет?
— Нашлись бы, — отозвалась мать. — Но тебе-то зачем в город понадобилось?
— Батя попросил. Надо кое-что для него сделать.
— Ах вот оно что, — сказала она, не скрывая облегчения. — Стало быть, это не твоя затея.
Герберт притворился, будто не понимает, что ее беспокоит.
— Батина затея. А что?
Мать улыбнулась.
— Я думала, может, ты с какой девушкой встретиться хочешь.
В этом Герберт не признавался даже самому себе, а уж матери и подавно. Он только лишний раз подивился про себя женской интуиции.
— Ты, мама, не забудь, что меня столько времени не было дома. У меня теперь в Лэмбери и знакомых нет. А ты: девушка. Сама подумай!
— А что мне думать? Эдна вон давеча говорила, что не иначе как у тебя кто-то есть.
Ну вот, теперь еще Эдна! Ох уж эти тончайшие щупики женской чуткости…
— Болтает, сама не знает что, — раздраженно проворчал он.
— Она, может, и не знает, зато я знаю. — Миссис Кенфорд пристально посмотрела на сына. — И вот что я тебе скажу, Герберт. Я давеча заступилась за тебя — перед отцом и остальными, но на самом деле ты, я считаю, дурно поступил по отношению к нам, что вдруг взял да ушел.
— Но я же объяснил…
— Объяснил, верно. И я перед тем еще за тебя объяснила. Да только это ничего не меняет, Герберт.
Она снова испытующе заглянула сыну в лицо.
Попытаться растолковать ей, что он тогда чувствовал? Нет, неподходящая минута. И на автобус опоздаешь.
— Слушай, ма, я должен бежать, не то пропущу автобус. Так что тебе привезти?
— Да нет, на самом деле ничего не надо. — Она вдруг широко улыбнулась ему, словно в одночасье повеселела. — Ну, беги! И можешь не торопиться домой к ужину, коли не будет охоты. В кино сходи. Я бы на твоем месте обязательно сходила. В Лэмбери теперь новый кинотеатр. И по пятницам, кажется, есть поздний автобус. Так что съезди развлекись, Герберт.
Он сразу ощутил огромное, необъяснимое облегчение, какое всегда испытывают мужчины, освободившись от щупа женской проницательности.
— Есть, ма! — крикнул он и бросился из дому.
В толпе на автобусной остановке у поворота дороги он увидел парня по фамилии Пеллит, который славился своей болтливостью.
— О, Герберт! Здорово! Ты, оказывается, вернулся?
— Как видишь, — отозвался Герберт. Он вовсе не жаждал всю дорогу в автобусе слушать разглагольствованья Пеллита.
— Вижу, вижу, — не отвязывался Пеллит. — Постой-ка, Эдди Моулд не вместе с тобой служил?
— Вместе. И вернулись тоже вместе. А что?
— Да вот, скандалит друг Эдди.
Герберт заинтересовался.
— Не похоже на него. Мы все время были рядом, он парень хороший, спокойный. Конечно, если его не довести, покуда уж он себя не помнит. Видел я пару раз, каков он, когда в бешенстве, — сказал Герберт, припоминая. — Сами не рады были. А что случилось?
— Сижу я вчера в баре… — с охотой принялся было рассказывать Пеллит. — А вот автобус! Дорасскажу, когда сядем.
Автобус набился полный, и им пришлось стоять. Но это не помешало Пеллиту, он прилепился к Герберту, вслед за ним протиснулся между корзин и женских колен и повис, раскачиваясь рядом.
— Сижу я вчера в «Солнце», — начал он заново, конфиденциально крича ему в ухо, — и тут Джордж Фишер — помнишь Джорджа? — вдруг заметил Эдди, Эдди как раз уходил, они оба были под градусом, Джордж и говорит: «Смотрите-ка, кто здесь есть! Старина Эдди», — и дальше в таком же духе, вполне по-дружески, но немного с гонором, как он всегда. А Эдди сказал, чтобы он заткнул пасть, и как двинул его, чуть мозги не вышиб. Публика в баре — врассыпную. Я было подумал, ну, сейчас начнется общая потасовка. Но у Эдди рожа зверская, того гляди прикончит кого-нибудь, можешь себе представить, а Джо Финч, он теперь содержит «Солнце», говорит: «Убирайся отсюда», — ну, Эдди послал его известно куда, а сам и вправду ушел. Слава Богу, между прочим.
Автобус трясся, переваливался сбоку набок. Разговор вести было трудно. Но Герберт все же изловчился, придвинулся к Пеллиту вплотную и спросил, не повышая голоса: