Миша тем временем из перекладной сумки извлек плоскую фляжку, изрядного размера (0.7, а может и литр), четыре складных стаканчика и плоскую пластиковую баночку с огурчиками. Мы присели рядом и заворожено смотрели, как он ловко разливает прозрачную жидкость по стаканчикам. Разлив фактически идеально по рисочке, он подхватил свой стакан и произнес:
– Ну, за прошивку! Чтоб хорошо легла…
и одним духом осушил стакан. Крякнув, он подхватил огурчик, захрустел и приглашающе помахал нам рукой.
Я почувствовал резкое слюноотделение и, недолго думая, тоже махнул стаканчик. Ох, водочка была хороша, холодная и даже слегка густая. Огурчик – в меру хрустящ и в меру солён; и я почувствовал, что мир перестает вертеться и приобретает даже подобие точек опоры.
– Ух, хороша пошла, – сказал Сергей, выпив свой стаканчик.
– О, мы опять говорим, – с удовлетворением констатировал факт Кирилл и захрустел огурцом.
– Ага, – я тоже протестировал ротовой аппарат.
– Ну, я всегда говорил, что лучшая прошивка делается на водке, – кивнул головой Миша. – Махнул стаканчик и сразу всё моментом загружается, – Ну, теперь для закрепления результата повторим, – и он тут же разлил по второму кругу.
Мы выпили еще раз и я почувствовал что-то вроде примирения с вопиющей парадоксальностью бытия. А Миша тем временем стал вводить нас в курс дела:
– Так вот, всё началось с IBM. С того самого момента, как они решили захватить власть над всем миром и стали всеобщим злом…
– Я думал, это Микрософт всеобщее зло? – попытался пошутить я, но Миша серьезно воспринял этот пассаж и возразил:
– Нет, Микрософт это большая мистификация. На самом деле нет никакого Микрософта, всё это организовала IBM, чтобы отвлечь всех от главного действующего лица, то есть от себя.
Я попытался понять, шутит ли Миша, но его лицо в обрамлении наушников было абсолютно серьезным. Я сдался и попросил его продолжать, в конце концов за последний час случилось слишком много всего чтобы спешить с какими-то бы ни было выводами.
– Так вот, IBM организовали Микрософт и стали всячески препятствовать распространению священных программистских знаний: они создавали всё более сложные API, постоянное меняли стандарты и подходы к разработке приложений, выпускали всё новые и новые версии операционных систем. Тысячи программистов сошли с ума, пытаясь разобраться в MFC и CORBA… те, кому повезло, переквалифицировались в дворников и уборщиков, а кому не повезло – в риэлторов и эйчаров. Отдельные несчастные даже стали бухгалтерами… А что они сделали с несчастными сисадминами, разрушившими свой мозг в попытках интегрировать Active Directory и Samba.
Миша вздохнул и, похоже, мысленно почтил память павших товарищей. Мы переглянулись и вежливо промолчали, и Миша продолжил:
– Они всячески дискредитировали и тщательно саботировали все инициативы, позволяющие разрабатывать хоть какое-то прилично работающее ПО. Единственный вид программного обеспечения, которому они позволяли покидать лаборатории в безошибочном виде, были их собственные программах на бесовских машинах iSeries и AS/400. Они намеренно портили компиляторы, да! Чего стоит один комитет ISO! – тут Миша чуть не задохнулся от возмущения.
– Когда Советский Союз попытался реализовать собственную программную инфраструктуру на базе языка ЯБУН и ДВК-2, они разрушили его! Танки ничто без нефти, а кто управляет нефтяными котировками на биржах? – Миша с вызовом посмотрел на нас, – бесовская машина AS/400! достаточно было подменить два байта в управляющей программе и всё, нефтедолларов больше нет! – он изобразил трагичную мину и замолчал.
Мы не возражали и были готовы слушать дальше. Миша вздохнул и продолжил:
– Но они тоже допускают ошибки, – Миша потер руки. – И самой большой ошибкой IBM стало решение бороться с движением открытого софта.
Тут Кирилл не выдержал:
– Как это бороться? Так IBM крупнейший спонсор всякого открытого софта, они продвигают тот же Эклипс и кучу другой разной шняги?
Миша грустно покачал головой и сказал:
– Ну вот, вы тоже отравлены пропагандой.
– Ну какой пропагандой? – удивился Кирилл. – Есть же факты…
– Факты таковы, что IBM возглавила движение свободного софта только для того чтобы привести его к пропасти! – Миша стал горячиться и стукнул рукой по фляжке. – Они еще больше усложнили разработку ПО и последовательно ведут все опен-сорсные проекты к роли дойных коров и рассадников IBMвской заразы! Ни один опен-сорс проект, поддержанный IBM, не жизнеспособен без поддержки IBM, потому что его лишили тестикул! Стоит им заполучить контроль над проектом, как они невероятно усложняют его, набивают паттернами и делают совершенно невозможным освоение его API и программных методов. И в конце концов программисты опускают руки, разочаровываются и бросают разработку, оставляя текстовым интерфейсам и зеленым экранам ВСЁ реальное ПО в мире!
Миша разошелся не на шутку, аж раскраснелся, но, похоже, решил остановиться:
– Так вот, наша организация борется против полосатых голубых. Это вкратце. Вопросы?