Троецарствие (том 2)

– Это было бы неразумно, – возразил Чжан Хуа. – Дух врага сломлен, и наша армия зашла вглубь его земель. Не пройдет и месяца, как Сунь Хао будет пойман. Отозвать армию сейчас – это значит свести на нет все наши прежние успехи!

Цзиньский государь еще ничего не успел ответить, как Цзя Чун прикрикнул на Чжан Хуа:

– Ты не разбираешься в требованиях времени и не понимаешь создавшейся обстановки! Ты хочешь заработать себе славу на гибели наших воинов! Голову тебе отрубить мало!

– Не надо ссориться! – примирительно сказал Сыма Янь. – Чжан Хуа высказал наше собственное мнение.

В этот момент Сыма Яню подали доклад Ду Юя. Ду Юй настаивал на немедленном наступлении. Государь перестал колебаться и отдал приказ продолжать войну.

Получив повеление, Ван Сюнь развернул наступление на воде и на суше. Противник сдавался, едва заслышав грохот его боевых барабанов.

Сунь Хао дрожал от страха. Сановники в тревоге говорили ему:

– Цзиньские войска наступают, а наши сдаются без боя. Как же быть дальше?

– Почему наши воины не дерутся? – спросил Сунь Хао.

– Их обманул Чэнь Хунь! Казните этого евнуха, государь, и все мы выйдем на смертный бой с врагом!

– Но ведь Чэнь Хунь всего лишь ничтожный евнух! Как он может погубить государство?

– Разве вы, государь, не слышали о евнухе Хуан Хао в царстве Шу!

Сановники не стали дожидаться решения Сунь Хао и толпой бросились во дворец, где изрубили Чэнь Хуня на куски.

Тогда военачальник Тао Сюнь сказал государю:

– У меня слишком малые суда, чтобы выйти на них в бой с врагом. Дайте мне двадцать тысяч воинов и большие корабли, и я обещаю вам разгромить противника.

Сунь Хао отдал Тао Сюню все свои охранные войска, и Тао Сюнь на больших кораблях собрался плыть вверх по течению Янцзы навстречу врагу. Передовой отряд судов под началом Чжан Сяна уже отплыл, и когда войско Тао Сюня садилось на корабли, налетел ветер и повалил знамена. Воины сочли это дурным предзнаменованием и отказались взойти на корабли. Мало того, они начали разбегаться. Только один Чжан Сян со своими воинами поджидал врага.

Когда флот цзиньского военачальника Ван Сюня миновал Саньшань, кормчий сказал:

– Полководец, слишком сильный ветер и большие волны мешают двигаться вперед. Нельзя ли подождать, пока ветер утихнет?

Ван Сюнь в ярости выхватил меч и закричал:

– Я хочу поскорей овладеть Шитоучэном! И не смей говорить о препятствиях!

На корабле ударили в барабаны, и флот продолжал плыть по течению. При его приближении вражеский военачальник Чжан Сян сдался без боя.

– Если ты искренне желаешь служить мне, иди на своем корабле вперед и соверши подвиг! – сказал ему Ван Сюнь.

Чжан Сян вернулся на свой корабль и, подойдя по реке к стенам Шитоучэна, закричал, чтобы открывали ворота. Ворота распахнулись, и цзиньские войска ворвались в город.

В этот час Сунь Хао хотел покончить с собой, но чжун-шу-лин Ху Чжун и гуан-лу-сюнь Се Ин удержали его:

– Государь, зачем вы это делаете? Последуйте примеру Аньлэского гуна Лю Шаня!

Сунь Хао послушался и приказал, чтоб его связали веревками и в сопровождении сановников доставили к Ван Сюню. За ним на колеснице везли гроб. Ван Сюнь ласково принял Сунь Хао, развязал на нем веревки, а гроб приказал уничтожить.

В Танскую эпоху были сложены стихи, в которых говорится об этом событии:

Бессмысленно сопротивленье, и войско сдается в Цзиньлине:
Суда боевые Ван Сюня идут по течению вниз.
Железная цепь утонула, расплавленная посредине,
И вот уже в Шитоучэне знамена Ван Сюня взвились.
Великая скорбь о минувшем терзает сердца поколений,
Но горы стоят, как и прежде, подушкой для вечной реки.
Сейчас, в наше время, повсюду согласие и единенье;
Где крепости были когда-то – весною шумят тростники.

Итак, четыре округа, сорок четыре области, триста тринадцать уездов, пятьсот двадцать три тысячи дворов, тридцать две тысячи военачальников и чиновников, два миллиона триста тысяч населения – мужчин и женщин, взрослых и детей, двести тридцать тысяч воинов, двести восемьдесят тысяч ху риса и зерна, более пяти тысяч кораблей, более пяти тысяч дворцовых слуг правителя царства У – все это досталось великому царству Цзинь.

Все дворцы и житницы были опечатаны. К народу обратились с воззванием, обещая спокойствие и порядок.

На следующий день войско Тао Сюня распалось без боя. Ланъеский ван Сыма Ю и военачальник Ван Жун вступили с большим войском в столицу царства У. Они искренне радовались успеху Ван Сюня.

Вскоре прибыл и сам полководец Ду Юй. Он щедро наградил воинов и приказал открыть житницы для оказания помощи пострадавшему от войны населению.

Лишь один военачальник У Янь отказался покориться и все еще оборонялся в Цзяньпине. Но и он в конце концов сдался, как только узнал, что царство У прекратило свое существование.

Придворные сановники поздравляли цзиньского императора с большой победой и желали ему многих лет жизни. Сыма Янь взял в руки кубок, наполненный вином, и со слезами проговорил:

– Великое дело свершилось благодаря заслугам покойного тай-фу Ян Ху! Жаль, что он не может своими глазами увидеть плоды своих трудов!

В это же время бяо-ци-цзян-цзюнь Сунь Сю вышел из дворца и, обратившись лицом к югу, горестно восклицал:

– О небо! Много лет назад Сунь Цзянь заложил основы династии, а ныне Сунь Хао все загубил!

Цзиньский полководец Ван Сюнь прибыл в Лоян и привез покорившегося правителя Сунь Хао. Его провели в зал приемов, и он низко склонился перед цзиньским императором. Сыма Янь сделал знак, чтобы он сел.

– Это сиденье мы приказали поставить для вас! – сказал он.

– И у меня было точно такое же сиденье, предназначавшееся для вас, государь! – ответил Сунь Хао.

Император рассмеялся.

– Позвольте вас спросить, – обратился Цзя Чун к пленному Сунь Хао, – за что у вас на юге выкалывают людям глаза и сдирают кожу с лица?

– Такой казни подвергаются все изменники, а также слуги, убивающие своего господина, – ответил Сунь Хао.

Цзя Чун замолчал.

Император пожаловал Сунь Хао титул Гуйминского хоу, а его сыновьям и внукам – звания чжун-ланов. Все покорившиеся сановники царства У получили титулы ле-хоу. Чэн-сян Чжан Ди мужественно погиб в бою, и титулы за него получили сыновья и внуки.

Полководцу Ван Сюню было пожаловано почетное звание полководца Опоры государства.

Так прекратили свое существование три царства. Над ними отныне стал властвовать цзиньский император Сыма Янь.

Вот поэтому и говорится, что великие силы Поднебесной после длительного единения непременно разобщаются, а после длительного разобщения воссоединяются вновь.

Бывший император поздней Ханьской династии Лю Шань умер в седьмом году периода Тай-кан по цзиньскому исчислению [286 г.]; вэйский правитель Цао Хуань умер в первом году периода Тай-кан [280 г.]; правитель царства У Сунь Хао умер в четвертом году периода Тай-кан [283 г.].

На этом завершилась история трех царств.

Об этих великих событиях потомки сложили такие стихи:

Свой меч обнажил Гао-цзу и вышел с войсками к Сяньяну,
И огненно-красное солнце в тот день поднялось над Фусаном.
Драконом взлетел Гуан-у и создал большое правленье,
И солнце достигло зенита в полете своем неустанном.
О горе! В наследство Сянь-ди получил управленье страною,
И пламенный диск опустился на западе возле Сяньчи!
Хэ Цзинь был умом не богат, и евнухи подняли смуту,
В дворце появился Дун Чжо, и снова скрестились мечи.
Ван Юнь создал план истребленья бесчисленной шайки злодеев,
Но Ли Цзюэ и Го Сы войска снарядили свои.
Коварные полководцы, как коршуны, крылья раскрыли,
Грабители собирались, как осы и муравьи.
Восстали Сунь Цзянь и Сунь Цэ, в Цзянцзо загремело оружье,
В Хэляне восстал Юань Шао, его поддержал Юань Шу,
Огромное войско раскинул в Цзинчжоу и Сянъяне Лю Бяо,
Во власти Лю Яня и сына меж тем находилось Башу.
Оружьем Чжан Янь и Чжан Лу всю власть захватили в Наньчжэне,
В Силяне Ма Тэн и Хань Суй свой обороняли удел,
Чжан Сю, Тао Цянь и другие – все хвастались тем, что имели,
И каждый ревниво держался за то, чем случайно владел.
Огромную власть как сановник имел при дворце Цао Цао,
Чиновников хитрых и ловких искусно использовал он
И, повелевая князьями, в боязни держал государя,
В сражениях неисчислимых был центр им умиротворен.
Чтоб лучше служить государю, с Чжан Фэем и Гуань Юем
На жизнь и на смерть побратался Лю Бэй, императорский внук.
От дома вдали, постоянно мечась на восток и на запад,
Нашел он покой на чужбине в кругу своих преданных слуг.
Три раза бывал он в Наньяне – какое глубокое чувство!
И Спящий дракон пробудился для блага великой земли.
Повел он войска на Цзинчжоу, потом овладел Сычуанью,
И замыслы государя небесный чертог обрели.
Увы! Лишь три года минуло – почил государь в Байдичэне.
Он так горевал, покидая наследника-сына в слезах!
Шесть раз Чжугэ Лян отправлялся с войсками в Цишаньские горы:
Хотел он одною рукою заделать дыру в небесах.
Но мог ли он знать, что на этом судьбы его круг завершится,
Что в полночь комета промчится и в горы стрелой упадет!
На силу могучего духа Цзян Вэй опирался, но тщетно:
Все девять великих походов имели печальный исход.
И вот Чжун Хуэй и Дэн Ай в поход отправляются новый,
И Ханьского дома владенья род Цао сполна получил.
Прошли Цао Пэй, Цао Жуй, прошли Цао Фан, Цао Мао,
А Цао Хуань Сыма Яню бразды Поднебесной вручил.
Сгустился туман непроглядный над башнею отреченья,
И сдался, не сопротивляясь, противнику Шитоучэн.
Так сходен был свергнутый Цао судьбою своею с Лю Шанем:
Они стали жертвами оба назревших в стране перемен.
Законы небес беспощадны – от них не уйти, не укрыться,
А мир бесконечно огромен, и дел в нем свершается много.
Исчезли навеки три царства, прошли они как сновиденье,
И скорбные слезы потомков – одна лишь пустая тревога.