— Мне очень повезло, что вы со мной. Спасибо. Я и не надеялась, что на пути мне встретятся такие, как вы. И простите меня, не знаю, как оградить или защитить вас от всей этой… ситуации.
— Точно! — воскликнула, подскакивая с места, Несса. — Ханна, научишь нас метать ножи. Это поможет нам защищаться, если вдруг что.
Хмурый взгляд Ханны и сомневающийся Ады были ей ответом.
— А что вы предлагаете? Дротики, я знаю, у Ханны всегда с собой. А это всяко лучше, чем ногтями им глаза выковыривать или за попу кусать.
— Несса! — Ханна покрутила пальцем у виска. — И кому ты собралась глаза выковыривать? Матису, который в три раза выше и в сто раз сильнее тебя? Ты и в прыжке до его глаз не дотянешся. Или надеешься справиться с Райнисом? Пойми, они воины, и даже мои дротики не помогут, если они действительно захотят с нами позабавиться. Единственное, что может их остановить, это напоминание об условиях беров. И я все-таки не понимаю, как такое отношение с их стороны вообще возможно?! У рысей это норма? — обратилась она к Аде.
— По отношению ко мне — да. Воины и в городе действуют почти безнаказанно. Единственное, чтобы не вразрез с планами главы. Думаю, и Матис просто выполняет приказ. Ханнес не отпустит меня так просто.
— Так для тебя эта ссылка — благо? — Ханна устало откинулась на матрас. Настроение ни к черту, живот пустой, даже не бурчит, и невыносимо хочется спать. А в том, что этой ночью удастся выспаться, Ханна сильно сомневалась.
— Не знаю. В клане рысей у меня будущего не было, я хотела бежать, — искривились в горькой усмешке Адины губы. — Давно планировала, во всех подробностях. Хотела разыграть свою гибель. Даже уже выбрала, как именно я умру для клана рысей, где и при каких обстоятельствах.
Обе сестры настороженно покосились на Аду. Их детство и юность были относительно благополучными, если не считать разразившейся в последний год войны. А в «Героической балладе о жизни Ады» открывались все новые и новые страшные подробности. Планировать собственную смерть, пусть и не настоящую, все равно! Для лисичек это звучало дико.
— Но что ждет у беров — я тоже не знаю, будет ли у нас будущее там? Какое оно будет? С кем? — продолжила Ада.
— Не знаю, как у беров, но у нас никто не мог принуждать самку к связи. Тем более так открыто, агрессивно, нагло. Наша мать — сестра главы лисьего клана, но в пару выбрала простого крестьянина из деревни. Папа был бедняком. В нашем клане придерживаются старых традиций, и пара образуется только при полном совпадении сущностей, когда не только тела, но и души тянутся друг к другу. Мы доверяем природе, ведь только такие пары, созданные половинками одного целого, могут дать потомство. — Ханна рассказывала, лежа и с закрытыми глазами, тихим голосом, погружаясь в приправленный воспоминаниями о родителях сон.
Несса и Ада слушали очень внимательно. Среди всего мерзкого и пошлого, что творилось вокруг в последнее время, а в жизни Ады постоянно, слова об истинной паре звучали прекрасной музыкой. Хотелось слушать еще и еще, забывать о жестокой реальности и мечтать о настоящей любви.
Мерное покачивание повозки укачивало не только Ханну. Лисичка тоже за день утомилась, у нее легковозбудимый характер, и к шестнадцати годам она так и не научилась сдерживать эмоции. Всегда переживала все происходящее по максимуму.
Для того чтобы заснуть, Ханне не хватало хорошего куска мяса, а Нессе с Адой сказки со счастливым концом.
— Расскажи еще что-нибудь, — робко попросила Ада.
— Что? Я спать хочу.
— Какая ты… — проворчала Несса. — Я сама расскажу тебе все, что хочешь, Ада.
— Хм, находка для шпиона! — Ханна уже почти заснула, поэтому и не задумывалась особо над словами.
— Шпиона?.. — после недолгой паузы переспросила Ада. Она хоть и не двинулась с места, осталась сидеть рядом с Лисичкой, но как будто отстранилась от всех. И тон такой холодный, что мурашки по спине.
Самую сильную боль может причинить только тот, кого подпустили достаточно близко. От косвенного обвинения у Ады непроизвольно выступили на глазах слезы, она не ожидала удара, доверилась. А ее саму воспринимают как шпиона?
— О Дух! — Ханна рывком села. — За что мне все это? Ну что за неуверенность в себе, Ада! Одна — ребенок несмышленый, вторая затюканная жизнью и никому не доверяет. — Она сонными, усталыми глазами посмотрела на Аду. — Шучу я, шучу! Просто боюсь, потому и шутки дурацкие. Я голодная, уставшая и не знаю, чего ждать от этой ночи. Где жратва? — недовольно бурча себе под нос, полезла потрошить мешки, которые с таким старанием они с Нессой собирали утром в дорогу.