В миле от станции был Пойнтон. И тут сердце ее замерло при виде изумления начальника станции.
— Как, вы приехали, мисс? Уже?
И она все поняла.
— Пойнтон? Горит Пойнтон?
— Сгорел, мисс. Дотла. При таком ужасном ветре… Вы не получили телеграммы? Осторожно! — вскричал он и, еле успевая перевести дыхание, подхватил ее: она пошатнулась, и поезд, который уже шел полным ходом, проходя мог ее задеть. Состав умчался, и она стала осознавать значение въедливого дыма, который ветер словно швырял ей в лицо.
— Дотла? — Руки начальника станции все еще поддерживали ее; она приникла к нему.
— Еще горит, мисс. Такое страшное несчастье! Занялось рано утром — весь дом, как есть, в огне.
Потерянная и потрясенная, она старалась что-то сообразить.
— Они вернулись?
— Вернулись? Да они там весь день!
— Мистер Герет, я имею в виду — и его жена?
— Нет. Ни его матери, никого из них, их там нет и в помине. Кучка слуг, на которых оставлен дом, только не те, что были при старой леди. Так-то. Вот где работенка для пожарной инспекции! Неисправный дымоход или одна из этих настольных ламп… таскают вечно с места на место… Но главный виновник — эта адова, адова ночь. — Тут мощная волна едкого дыма чуть не задушила их, и он чуть не силой повел ее в зал ожидания. — Тяжелая потеря для вас, мисс… Я же понимаю!
Ей сделалось дурно; она опустилась на скамью.
— Вы полагаете, дом погиб?
— Почти что так, как мне сказали, час назад. Я сам был там в шесть утра, сразу, как только прослышал об этой беде. Люди боролись с огнем, но не скажу, что они с ним справились.
Фледа с усилием поднялась.
— А вещи? Они спасали вещи?
— В том-то и вся штука, мисс… Не добраться было до этих вещей. Нужной помощи недоставало… у меня все внутри переворачивалось, когда я, стоя там, видел, как они все время давали маху. Не тот это был случай, где действуют, так сказать, организованно. Им ли справиться с настоящим чрезвычайным происшествием — не по силам им.
Она вышла в дверь, открывавшуюся в сторону селения, и тотчас на нее обрушился шквал едкого дыма. Издалека доносился шум ветра, который она, в своем смятении, приняла за шум пламени, бушующего в миле от станции, и который, в первое мгновение, подействовал на нее как отчаянный крик о помощи.
— Я пойду туда.
Не успела она закончить, как тот же зов превратился в грозное предостережение. Мало того, ее проворный благодетель — начальник станции — мгновенно встал перед ней. Ему явно досаждала роль опекуна, которую приходится при ней исполнять.
— Не ходите туда, мисс… вовсе не ваша это забота. — И так как она пусть нерешительно, но продолжала настаивать на своем, добавил: — Не место там для молодой леди, да и ни к чему: слишком тяжелое зрелище для тех, кого это в какой-то мере касается.
К этому моменту Фледа уже знала, в какой мере это ее касалось; у нее снова подкашивались ноги; она понимала, что все кончено: она от всего отступается. Она испытывала ужас, к которому примешивалась жестокая горечь надежды, что никогда в жизни ей, дай Бог, не придется отступаться от столь многого и так внезапно. Она услышала собственный голос, произнесший, точно в первый раз:
— Пойнтон сгорел? Дотла?
Начальник станции ответил не сразу:
— Как тут иначе скажешь, мисс, раз его не отстояли?
Минуту спустя она вернулась в зал ожидания, где в дымке различила циферблат настенных часов.
— Когда обратный поезд? — спросила она.
— Через семь минут.
Она вышла на платформу: дым стоял везде. Она закрыла лицо руками:
— Я возвращаюсь назад.
Примечания
1
Разодетой как на праздник (фр.).
(обратно)2
И говорить не о чем (фр.).
(обратно)3
Музейные экспонаты (фр.).
(обратно)4
Здесь: уют (фр.).
(обратно)