— Спрашивай, — с трудом выдавила я.
— Почему ты приложила столько усилий, чтобы не выходить за меня замуж? — он смотрел прямо перед собой, на дорогу, и свет фар скользил по высоким деревьям, сквозь которые пролегал наш путь.
Я посмотрела на благородный профиль моего мужа и не смогла дать правдивый ответ. У меня просто язык не повернулся сказать, что я его боялась, особенно после того, как он несколько раз спас меня.
К счастью или к сожалению, от необходимости ответа меня спас громкий треск, раздавшийся впереди. Машина резко затормозила, и я с размаху ударилась лбом о приборную панель.
— Эмбер! — закричал Ларсон. — Ты что, не пристегнула ремень безопасности?
А что, другого способа проверить это не было?
Я потерла ушибленный лоб и с укоризной посмотрела в бледное лицо моего новоиспеченного супруга.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Не знаю, — неуверенно пробормотала я. — Ушиблась.
— Прости, — муж виновато усмехнулся. — Впереди упало дерево, мы едва не врезались.
— Дерево? А как мы поедем дальше?
— Я сейчас схожу и проверю. Оставайся в автомобиле.
С этими словами мой муж распахнул дверцу и вышел. Я видела его высокую фигуру в свете фар, но вскоре он скрылся за плотной пеленой дождя. Когда мы не двигались, я слышала шум, так барабанили капли по металлической крыше и стеклу. Там, снаружи, был настоящий ливень. Впереди сверкнула молния, и я вскрикнула от неожиданности. Следом землю сотряс гром. Я поежилась, внезапно вспомнив, как дедушка едва не оставил меня в лесной хижине на растерзание хищникам. И, будто прочитав мои мысли, дверь автомобиля распахнулась, и на свое сидение скользнул Ларсон. Он был насквозь мокрый и мрачный.
— Я не могу его сдвинуть, — сказал он, положив руки на руль. — И это проклятое дерево полностью перегородило дорогу, не объехать. Поэтому у нас есть два варианта. Либо заночевать в автомобиле и дождаться окончания ливня, либо идти пешком.
— Под дождем? — меня не устраивал ни один из вариантов. Двигаться на каблуках в бальном платье по размытой дороге мне не хотелось. — Как ты себе это представляешь?
— Один я обернулся бы волком и спокойно бы добрался или пересидел под деревьями.
— Значит, я для тебя обуза? — правильно поняла я его намек. — Хорошо, оставь меня здесь и иди, куда тебе вздумается и так, как тебе хочется.
Альфа Ларсон укоризненно покачал головой.
— Я вовсе не это имел в виду, — сказал он. — Есть еще один вариант. Тут неподалеку стоит охотничий домик, типа того, возле которого я тебя спас.
По моему позвоночнику прошла волна дрожи.
На что он намекал?
— Мы могли бы добраться туда, развести там огонь, обсушиться и согреться. Возможно, там в подполе даже есть какие-то запасы.
Мне вовсе не хотелось ночевать в каком-то домике, ведь я прекрасно знала, что в имении альфы Вальдра меня ждали мягкая постель и горячая ванна. Но разве кто-то предоставил мне выбор?
— Хорошо, — вздохнув, я распахнула дверь со своей стороны и вышла под дождь.
Мои ноги разъехались в жидкой грязи, и я едва не упала, но Ларсон, который каким-то чудом оказался рядом, обхватил меня руками за талию. Я интуитивно шарахнулась от такой близости, потому что ни один мужчина не мог меня касаться. Это позор. К счастью, мой муж тоже об этом знал.
— Ты скоро привыкнешь, — успокаивающим тоном произнес он мне в ухо, и его тихий голос странным образом преодолел шум дождя.
Я обмякла в его объятиях, позволяя меня придерживать. Стоило признать, что я действительно была крайне неловкой и давно бы уже оказалась в грязи, если бы Ларсон обо мне не позаботился.
Дождь, кажется, усилился, и мое платье в один миг промокло до нитки и плотно облепила тело. Я поежилась под мокрыми струями и бросила многозначительный взгляд на Ларсона. В книгах, которые я читала, благородные кавалеры всегда защищали своих дам от холода и влаги, укрывали их своими плащами или отдавали последнюю рубашку. Но альфа Вальдр, похоже, не обладал нужными мне качествами. Ткань плотно облепила его литые мышцы и сделалась совершенно прозрачной, демонстрируя мне небольшие аккуратные соски. Бросив взгляд на свое платье, я обнаружила вопиющий факт — мое тело так озябло, что покрылось мурашками, и самые большие, как твердые горошины, венчали мои собственные груди. Я поспешно спрятала свой позор, прикрыв его руками, но мой жест не укрылся от внимания мужа.
— Скоро тебе не придется прятаться от меня, — пообещал он. — Я сорву с тебя это платье и рассмотрю твое прекрасное тело во всех подробностях.