Накрутив колючий шерстяной шарфик на изувеченное колено, встала и схватила трость.
Хромая, медленно дошла до балконной двери и распахнула её.
Свежий воздух.
Как же я любила с утра ощутить эту свежесть, запах дождя…Океана.
— И часто ты вот так просыпаешься от боли, лера? — я вздрогнула, услышав чуть хриплый бас.
Осторожно, повернула голову.
Генерал Орм. Он стоял рядом с деревянной кадкой и крутил в руках синий цветок.
Снежная примула.
Я молча разглядывала его огромные ладони. Длинные пальцы покрывали многочисленные тонкие шрамы. Перевела взгляд выше. Руки, увитые венами, казались каменными. Генерал, как и в прошлый раз, был в одной черной рубахе. Штаны из мягкой кожи, высокие сапоги.
Никакого лоска, одежда воина.
— Ты не желаешь мне отвечать? — его тонкие губы тронула усмешка.
— Что? — наконец опомнилась я. — Что вы здесь делаете?
— Живу со вчерашнего дня, — он усмехнулся.
Его лицо смягчилось. В зеленых глазах заплясали смешинки.
— Но… Это мой балкон, — я пыталась как-то собраться с мыслями.
— Вы настолько не гостеприимны, лера? А как же хорошие манеры?
Эм... Я моргнула и опустила взгляд на свои ноги.
— Ой! — смекнув, что практически раздета, вспыхнула смущением. — Отвернитесь, генерал! Я же... Я...
— Успокойся, лера, — он картинно отмахнулся от меня. — Боюсь, что я всё уже рассмотрел. Вот совсем все. Но, если ты начнёшь суетиться, то я вынужден буду поднять тебя на руки, чтобы ты не упала и не растревожила больную ногу.
— Не надо, — я вмиг взяла себя в руки.
— Что? — он нахмурился. — Ваш отказ пасть в мои объятья — это удар в самое сердце. Я настолько вам противен?
— Это... — растерявшись, несколько раз моргнула. — Это неприлично!
— Обещаю, Алисия, никто не узнает, — он понизил голос до шёпота. — Я буду молчать об этом даже под пытками.
— Вы что шутите надо мной, генерал? — моё лицо, шею грудь заливала краска смущения. — Хотя, даже если и узнают, то смеяться будут над вами.
Со мной так никто никогда не разговаривал, а он всего несколькими фразами выбил меня из душевного спокойствия. Его взгляд скользил по моему телу, что скрывала только ночная рубашка. Бесстыдник!
— Почему это надо мной станут смеяться? — его бровь вопросительно приподнялась.
— Как бы вам сказать, — облизнув нижнюю губу, я тщательно подбирала слова. — Запятнать репутацию калеки — это...
— Замолчи, Алисия! — рявкнул он так громко, что я вздрогнула. — Не произноси этого слова при мне. Больна… ты всего лишь больна. Прибудет целитель и мы решим, что делать с твоей ногой.
— Последний раз целитель посоветовал её отрезать, — припомнила я. — Сразу говорю — я против. Уж лучше подожду, пока моя некровная сестра наберётся сил и...
— ... и я отрежу язык любому, кто предложит мне такое. Но повторяю свой вопрос, как часто ты просыпаешься с криками?
— А мне всё ещё неясен ваш интерес генерал, — упрямилась я, сама не понимая почему.
Подняв руку, сообразила, что всё ещё держу яблоко.
Хм…
— Я не поблагодарила вас за угощение. Фрукты у нас редкость.
— Как часто ты просыпаешься от боли, Алисия? — упрямо гнул он своё. — Не смей уводить разговор в сторону.
Вздрогнув, я подняла на него взгляд.
— Вы обращаетесь ко мне по имени, это...
— Неприлично. Лерды так себя не ведут. Знаю, слышал и не раз, — уголки его губ подрагивали, словно он сдерживал улыбку. — Ты ответишь на мой вопрос?
Я упрямо молчала.
— Так да, — хмыкнул он и склонил голову. Выждал немного, словно давая время хорошенько подумать, а после просто двинулся на меня.
— Часто, — выпалила я испугавшись.
Остановился. Зло рыкнул.
— Почему так случается? — расспросы продолжились.
— Я мешаю вам спать? — увильнула я от ответа. — Ваши комнаты ведь снизу.
— Почему так происходит? — повторил он, проигнорировав мой вопрос.
Поджав губы, поняла, что придётся уступить этому упрямцу.
— Я помогала вчера брату подняться на крыльце. Слишком большая нагрузка на больную ногу.
— Получается, что косвенно вина на мне?
— Что? Конечно, нет, генерал. Не это, так что-нибудь другое. Но лучше терпеть боль и хромать, чем быть прикованной к кровати. Поверьте, я много лет пролежала так.
Он отвернулся, запустив руку в густые волосы.
Не понимая, что вообще этот мужчина здесь делает, осторожно положила яблоко на широкие каменные перила.