Мы еще долго целовались и сжимали друг друга в объятиях. Было особенно приятно, что лорд Мартом не торопился к делам и обнимал меня, водил губами по шее и что-то бормотал. Момент расставания все-таки пришел, мы нарочито медленно помогали друг другу одеться, застегивали пуговицы и поправляли волосы.
— Что со мной будет? — спросила я, застегивая ремешки нагрудника.
— Что будет? — лорд Мартом тяжело вздохнул и помолчал. — Для начала мы разберемся, что будет со всеми нами.
— Вы накажете меня за предательство?
Лорд Мартом улыбнулся и надолго прижался губами к моему лбу.
— Следовало бы, — шепнул он, — но я не могу.
***
Меня отселили в отдельную комнату. Бойницы пропускали мало света и там царил тревожный полумрак. Казалось, что за темной мебелью прятались духи, и по ночам было страшно закрывать шторки кровати.
Дни плыли, но ничего не прояснялось, хотя вокруг кипела жизнь. Через бойницы я наблюдала, как стражники сняли флаги с жемчужинами и заменили их на наши. Лорд Мартом явно договорился с Лакром, но почему-то в воздухе витало беспокойство. Служанка, которая приносила мне еду и воду, тоже ничего не знала.
— Лакрийцы ушли из замка и встали лагерем возле города, — с жаром говорила она.
— А лорд Мартом, что с ним?
Та всегда пожимала плечами.
После близости во мне что-то изменилось: лорд Мартом словно забрал кусочек души, и стать целой можно только рядом с ним. Родной враг, любимый палач, как я тосковала. Что-то было между нами, оттого предательство больно ударило его. Придется терпеть, сейчас нельзя просить встречи — пусть забудет, соскучится.
— А целительница, ты позвала ее? — спрашивала я у служанки. Та качала головой и отвечала, что в замок не пускают посторонних.
Нельзя допустить последствий близости, а целители в замке все расскажут лорду Мартому. Ему требовался сын, еще один наследник. Если я понесла, он заберет ребенка или навеки привяжет меня к себе. Хотелось наконец найти свое место, но без принуждения. Я хотела решить сама; осмотр вернул мне честь и надежду на брак, а новость о ребенке все погубит уже навсегда.
Как-то утром служанка ворвалась ко мне с криком:
— Леди Мартом принесли в замок на носилках!
Я мигом проснулась и села на кровати.
— Говорят, ее ранили во время нападения; еще, что у нее не выдержало сердце, а другие, — она понизила голос, — что это сделали по приказу господина Ласа, чтобы отомстить.
Боги, если виноваты лакрийцы, лорду Мартому придется мстить. Вдруг это новый заговор? Все, больше нельзя ждать, пойду к нему и будь что будет. Я попросила передать его слуге просьбу о встрече и очень удивилась, что меня сразу же пригласили в Зоркую башню. Значит ли это, что он ждал? От волнения не получалось выбрать платье: нужно соблазнительное или нежное, чтобы казаться безвинной? В конце концов я надела жемчужно-белое, с серой полоской на подоле и длинных рукавах. Не знаю, почему его, просто понравилось.
«Мы увидимся, увидимся!» — билось в голове, пока я спускалась. В конце лестницы раздавались голоса служанок леди Вайлирии:
— Вот так, леди, вы сами спустились.
Их могли приставить к леди Мартом. Спустившись, я увидела, как две служанки поддерживали худую девицу со светлой косой.
— Мне нужно отдохнуть, — сказала она.
Голос был знакомым, но… не может быть. Я обошла ее и узнала леди Вайлирию. Она стояла, опираясь на служанок, но стояла, и глаза были голубыми. Леди Вайлирия посмотрела на меня и улыбнулась — видела!
— Я сразу узнала тебя, — сказала она, — по шагам. Раньше я только так людей и различала.
Леди Вайлирия жадно рассматривала все вокруг. Служанки посадили ее на скамейку под окном, и та жестом пригласила меня сделать то же.
— Леди, — улыбнулась я, наконец испытав радость, — как?
— Вайлир, — грустно сказала она и опустила глаза, — он забрал себе проклятье, чтобы отцу не пришлось отдать его лакрийцам и мстить во имя чести. Теперь он не в силах даже подняться и никому не причинит зла.
Так вот, почему ушли лакрийцы: лорда Мартома не сочли виновным, а с Вайлира нечего взять.
— Войны не будет? — спросила я.
— Отец сказал, что нет, но он никогда ничего мне не рассказывал.
Глаза леди Вайлирии наполнились слезами. Сейчас они казались неестественно яркими, живыми и красивыми: она станет чудесной невестой. Лорд Мартом найдет ей хорошего супруга, и она уедет, увидит мир, все-все, о чем писали в книгах. Леди Вайлирия излучала безмятежность, говорила спокойно и убаюкивала; было приятно сидеть с ней, но скоро явился тощий слуга и сказал, что лорд Мартом не намерен ждать меня весь день.
Пора. Я боялась рассердить его чем-то и почти бежала в башню. Скорее увидеть, скорее все выяснить: не простит так не простит.
Кабинет в Зоркой башне давил. Резкие линии стола и стульев, подсвечники остро мерцали, а за столом — лорд Мартом. Солнце светило ему в спину, делая силуэт почти черным. Он что-то писал, и скрип пера о бумагу подчеркивал молчание.
— Лорд Мартом, — при реверансе платье оглушительно зашелестело.
— Проходи, — сказал он, не отрываясь.
Я шагнула вперед, наблюдая за блестящими из тени глазами. Четко виднелась линия губ: такие жесткие, и не скажешь, что они нежно целовали меня. Лорд Мартом отложил перо и откинулся на спинку стула. Мы молчали, что давало надежду — будь я простой пленницей, он бы потребовал объясниться.
— Что происходит в замке? — спросила я.
— Лакрийцы уходят, — безразлично ответил он, — они получили, что хотели.
— Вайлир? Я видела вашу дочь, она рассказала…
Лорд Мартом с силой зажмурился и сдвинул брови.
— Да, — сказал он слишком твердо, выдавая боль, — теперь он не сможет никому причинить зла.
— Значит, все будет как раньше? — во мне говорили эмоции, и стало стыдно за восторженный голос. Ничего не будет по-старому.
Лорд Мартом брезгливо усмехнулся:
— Арданир прислал письмо. Мы воевали вместе, он знает меня, и я искренне верю, что он не хочет меня наказывать. Но что-то нужно сделать, ведь это я вырастил мятежника.
Захотелось взвыть: снова неизвестность и ожидание! Я устала.
Лорд Мартом открыл ящик стола и достал скрученный пергамент. Он задумчиво развернул его и долго изучал, приговаривая:
— Проклятье на Вайлира перекладывал мой целитель. Во время нападения он был в городе, и получил вот это — письмо от лорда-хранителя Озерного края. Здесь сказано, что он и многие лорды арданириата согласны выступить за меня. Их оскорбила та легкость, с которой арданир принял решение. Они даже поставили свои подписи под документом, — лорд Мартом развернул его, демонстрируя размашистые закорючки. — Это подтверждает их слова, ведь они отдали мне документ, способный погубить их.
— Значит, война продолжится?
Внутри стало пусто. Лорд Мартом медленно скрутил пергамент, взял его двумя пальцами и долго рассматривал.
— Нет, — решительно сказал он и зажег свечу, стоявшую на столе, — я не Вайлир, я устал от войн, нам нужен мир.
Лорд Мартом поджог пергамент и бросил его в винный кубок. Тот ярко горел, чернел и потрескивал, словно сама война сгорала в пламени.
— Я вверю себя арданиру.
— А я, лорд Мартом, я супруга Вайлира. Меня тоже накажут?
— Не знаю, — раздраженно бросил он, но увидел страх и смягчился, — это вряд ли, пока ты замужем за… — он осекся и нахмурился, — ты не представляешь опасности, пока замужем за калекой, не способным держать меч.
— Как и пользы, — хотелось топнуть ногой, чтобы говорил быстрее.
— Тут ты заблуждаешься, — по-доброму сказал лорд Мартом. — Этот случай показал королю, что в арданириате не все спокойно. Есть основания полагать, что лорды Лакра верны твоему отцу. Среди них много солдат вроде Ласа, чья верность будет нужна нам. Уверен, тебе нечего опасаться, пока ты под моей защитой.
Он мягко кивнул, показывая, что не отдаст и не позволит причинить мне зло. Сердце сжалось: пусть злится, плевать, ведь лорду Мартому не все равно!