— Ну ладно, ладно, нашел тоже провинциала. Кто из нас провинциал, это еще вопрос. Во сколько мы с твоей Мариной встречаемся? В семь?
— Память у тебя потрясающая.
— Пошли в контору. Я закончу с отпуском. Пусть видят нас беспечными и веселыми. — Клещ блеснул зубами. — А вечером начнем действовать.
Они ехали по вечернему Брайтону в русский ресторанчик, хорошо Клещу знакомый, но только внешне — о кухне заведения ему узнать еще не довелось. Снова он поймал себя на том, что озирается по сторонам. Это стало уже инстинктивным. Запоминал номера обгонявших машин, всматривался в прохожих. «Плохо дело. Эти придурки могут, если и дальше так пойдет, довести до натуральной мании преследования», — подумал он, но почва для опасений была у него вполне реальная.
Все началось с того, что он снял у себя дома с телефонного аппарата «жучка» незнакомой конструкции. Грубая штука была всунута в телефонную трубку — работал явно не профессионал. В его ведомстве, во всяком случае, такими кустарными приборами не пользовались никогда. Он не стал сообщать о находке в управление: то, что касалось его личной жизни, было строгим табу для сослуживцев. Хотя специфика работы была такова, что личное и, так сказать, общественное зачастую пересекались, однако в этом случае для Клеща было ясно — это только его проблема. Он проверил остальные комнаты — все было чисто.
Потом были следы на крыльце. Это уже просто необъяснимые вещи — каждое утро, выйдя из дома, он обнаруживал на досках перед дверью следы грязных сапог. Хотя грязи на коротенькой бетонной дорожке к входной двери не бывало никогда, да и на асфальте улицы тоже. Откуда бралась эта рыжая глина — он даже вообразить не мог. Словно не в нью-йоркском тихом и комфортабельном районе дело было, а где-нибудь в техасском захолустье, в городке, состоящем из двух перпендикулярных улиц, бара и мотеля.
А самое непонятное — зачем и кому нужно было здесь топтаться ночью? Что заставляло его или их приходить сюда несколько раз? Следов взлома, даже попыток его Клещ не обнаружил. Похоже, они даже не трогали дверную ручку — он однажды, разозлившись достаточно сильно, не поленился и снял отпечатки пальцев с торчащего из двери медного шарика. Кроме его пальчиков, на ней не было ничего. Ну, в перчатках, конечно, могли быть таинственные незнакомцы, но зачем, зачем топтаться под дверью? Именно в том самом месте, откуда ничего не видно и не слышно, что происходит внутри дома, да и само место не очень удачное — у всех прохожих на виду.
В какой-то момент начались звонки. Он брал трубку и слушал тихое мягкое дыхание — единственный ответ на его «алло». Звонили в разное время — и ночью, и утром, днем он дома не бывал, но стоило ему появиться со службы, как телефон начинал пищать. Клещу казалось, что он стал даже отличать звонки незнакомцев. Это, конечно, раздражало, но не было чем-то экстраординарным, и психологическая атака — а он был уверен, что это именно тот случай, — не пошатнула закаленную и готовую к сопротивлению нервную систему Макдональда. Да и приемы были, как по размышлении решил Клещ, избитыми и тысячу раз отработанными кинокомпанией «Кастл Рок», специализирующейся на экранизациях Стивена Кинга. Машины, которые неотрывно сопровождали его днем, внушали гораздо больше опасений. Сначала это был черный «форд» с тонированными стеклами. Потом, видимо осознав, что автомобиль слишком приметен, преследователи сменили его сперва на «тойоту», затем на «фольксваген». Клеща такими штучками было не обмануть. Номера на всех трех машинах были нью-йоркские. Он записал их, конечно. Но какие можно предъявить претензии к водителю, если он всего лишь пару-тройку дней едет с тобой одним и тем же маршрутом?..
— Заснул? — пихнул в плечо напарника Таккер. — Приехали.
Они вошли в заведение. Русскоязычная вывеска обещала экзотику, однако никаких русских медведей или другой атрибутики, так или иначе связанной с Россией, в ресторане «Медведь» не наблюдалось. Обычные стандартные пластиковые столы, официантки в униформе — красные переднички, синие джинсы. Обстановка бедноватая. Этакий потертый «Макдональдс». Клещ уныло пробежал глазами по стенам, украшенным несколькими пейзажами, которые в равной степени могли быть и русскими, и вермонтскими. Он оглядел зал, где было довольно много посетителей, сплошь, как ему показалось, русских. Клещ отличал их сразу, но если бы кто-нибудь задал вопрос — как? — он бы не смог на него ответить. Одеты как американцы, лица такие же загорелые… Черт его знает, в чем была разница… Может быть, во въевшейся в черты постоянной какой-то озабоченности, неулыбчивости, в бегающих глазах, которые если и смотрели на собеседника, то со скрытым вызовом или с потаенной какой-то мольбой.
Таккер кивнул в дальний угол зала, где возле окна расположилась молодая женщина с бокалом пива в одной руке и сигаретой в другой. Напротив нее сидели два потрепанных мужичка подозрительно криминального вида. Впрочем, все небогатые русские выглядят подозрительно. А богатые — вдвойне.
Они подошли и сели — два стула, справа и слева от Марины, были свободны. Клещ мгновенно отметил холодную уверенность, которая исходила от этой женщины, чуть касавшейся его локтем. Ощущение было неожиданно приятным, Клещ сидел не двигаясь и не убирая руку. Двое мужчин напротив имели какой-то смущенный вид. С приходом Клеща и Таккера они словно съежились. А ведь Клещ, стоя у входной двери, видел, как они что-то говорили Марине, развалившись на неудобных пластиковых стульях с видом хозяев.
— Будем платить? — резко обратилась Марина к своим визави по-английски.
— Хер с тобой, — на родном языке ответил один из русских мужичков.
Он полез в карман и вытащил оттуда бумажник. На стол легли пять сотенных купюр.
— Все? — Выложивший деньги смотрел на Марину.
— Как это — все? Еще две сотни за потраченные на вас нервы.
Клещ понял только первые три слова — Марина тоже перешла на русский. Но вновь вынутый бумажник подтвердил, что он хоть и скромно, но знает этот язык.
— Бай-бай, мальчики! — Прикрыв глаза, женщина припала губами к бокалу с пивом. Клещ заметил, что рука ее немного дрожит.
«Мальчики», неловко гремя отодвигаемыми стульями, выбрались из-за стола и, не прощаясь ни с ней, ни с Клещом и Таккером, пошли к выходу. Впрочем, что прощаться, если они и не представлялись.
Ну-ка рассказывай, что ты тут проворачиваешь? — Таккер обнял Марину за плечи. — Кстати, знакомься — мой напарник, мистер Макдональд. Но близкие друзья зовут его Клещ.
— Очень приятно. — Марина поставила бокал на стол и улыбнулась. Клещу стало вдруг радостно, словно он снова играл в бейсбол в школьной команде. Улыбка ее была не американской вежливой маской, а чем-то таким, чего Клещ давно не видел ни в жизни, ни даже в кино. Может быть, в последний раз так улыбалась ему мама — недаром он вспомнил школьные годы…
— Брюс, — сказал Клещ, слегка наклонив голову в знак приветствия.
— Так что же, Марина, все-таки это за персонажи?
— Слушай, Таккер, ну какая тебе разница. — Марина говорила на очень хорошем английском, практически без деревянного русского акцента. — Должны мне были деньги, я и сказала, что больше ждать не буду, приведу своих бандитов. Они вас увидели и раскошелились. Так что спасибо, кстати, за помощь. Хотя какая там помощь…
— Вот так, Клещ, понял? Этой женщине палец в рот не клади! — Таккер улыбался, пытаясь скрыть свою растерянность.
— При чем тут это? Я просто не люблю впустую тратить время. Раз уж мы с тобой договорились встретиться, почему бы сразу двух зайцев не убить? Видишь, как быстро все получилось. А в крайнем случае вы что, с ними бы не разобрались?
— Ну, вообще-то, предупреждать надо о таких вещах… — пробормотал Клещ. — Я не люблю, когда так втемную играют.
— Да ладно вам, мальчики… Что будем пить? Или вы все еще на службе?
— Мы уже свободны. Мы в отпуске. — Таккер упер локти в стол и положил голову на руки. — Нам теперь можно отсыпаться. Кстати, — он встрепенулся, — есть какие-нибудь, новости?