Меня никогда не пугало одиночество, я всегда находила, чем себя занять. Теперь же день тянулся невыносимо долго, если мистера Коллинза не было рядом. Пыталась сосредоточиться на чтении, но сразу же начинала думать о господине, воспроизводить в голове его голос, вспоминать его прикосновения. Никогда раньше я не испытывала подобного. Нет, я влюблялась раньше, но всегда по какой-то причине. В одном парне меня умиляло его неумение произносить буквы «р», и он напоминал француза, другой красиво пел под гитару. Чувства к мистеру Коллинзу же возникли на каком-то ином уровне, и я ощущала, насколько сильными они становились, и было даже страшно.
– Доминика, я хочу зайти, надень повязку, – раздался голос хозяина.
Я недовольно вздохнула, но выполнила приказ. Мне так любопытно, как выглядит мистер Коллинз! Воображение нарисовало уже всевозможные варианты лица в сочетании с каштановой шевелюрой.
– Заходите, – крикнула я и попыталась занять непринужденную позу, на деле же выпрямила плечи и выставила грудь вперед, чтобы смотреться более эффектно.
– Как ты себя чувствуешь?
– Уже лучше, просто небольшая простуда, – уверила я мужчину.
Мистер Коллинз подошел ко мне и потрогал рукой мой лоб. Я почему-то почувствовала смущение. То есть заниматься с ним сексом, пожалуйста, а тут вдруг застеснялась. Иногда я так себя поражаю.
– Температуры нет, – диагностировал господин, затем вдруг резко поднял меня на руки и куда-то пошел. Я представила, что мы молодожены, и мистер Коллинз несет меня в спальню, чтобы вместе провести брачную ночь. Однако он доставил меня в гостиную, усадил на кресло у камина и укрыл пледом. Теперь я чувствовала себя не юной невестой, а дряхлой старушкой.
Господин ушел на кухню и спустя некоторое время вернулся с горячим напитком.
– Отличный момент для глинтвейна, – объявил мужчина и чокнулся со мной бокалом.
Я попыталась сделать глоток, но обожглась и непроизвольно выругалась. Мистер Коллинз посмеялся и посоветовал пить маленькими глоточками. Я нагнулась к стакану, чтобы подуть на горячительную жидкость, стараясь остудить. В нос ударил пряный аромат и будто уже принес легкое опьянение.
Мы молча пили глинтвейн и слушали успокаивающее потрескивание углей в камине. Мне хотелось, чтобы господин усадил меня на колени и разделил со мной мой плед, но он сидел на соседнем кресле и не касался меня.
– Какой ваш самый большой страх? – нарушила я тишину. Молчание было мне не в тягость, если во время него не происходило тактильного общения.
– Почему ты решила задать такой вопрос? – усмехнулся мужчина. Наверное, ход моих мыслей никогда не будет ему понятен.
– Такая атмосфера предполагает разговоры по душам, вот и спросила, – попыталась объяснить я.
– Вот оно что, – произнес мистер Коллинз и снова замолчал. Я подумала, что он решил проигнорировать мой вопрос, но хозяин снова заговорил, – на самом деле, я боюсь темноты. В детстве мы с кузенами любили играть в прятки. Однажды я спрятался в чулане, а наша домработница меня не заметила и заперла дверь. Мне пришлось просидеть без света несколько часов, и, видимо, это произвело на меня сильное впечатление.
На некоторое время я задумалась, стараясь представить маленького мистера Коллинза в темном плену. Но почему-то ребенок из моих фантазий был рыжим и обижал других детей, поэтому пожалеть его не получилось.
– Вы странный, – нахмурилась я.
– Почему?
– В детстве вас сильно напугала темнота, а теперь вы заставляете девушек в ней находиться. Это что, какая-то месть? – спросила я. Интересно, а у меня не начнется боязнь холода из-за морозилки, которую пришлось пережить вчера?
– Доминика, ты пытаешься провести психоанализ? – рассмеялся мужчина, – Могу тебя заверить, у меня нет никаких психологических травм. Моя игра – это всего лишь развлечение, своего рода хобби.
– Лучше бы коллекционировали милые статуэтки или открытки, – пробурчала я.
– Тогда бы мы с тобой не познакомились, – сделал ход конем господин.
И, правда, судьба иногда выбирает довольно извращенные пути для встречи двух людей, которые… Что, Доминика? Созданы друг для друга? Да ничего подобного! Мистер Коллинз затеял игру не для того, чтобы встретить любовь, а чтобы поразвлечься, и ты одна из многих таких же наивных девушек.