– Ну, – самодовольно усмехнулся я и заглотил изрядный кусок полусырого мяса. – А раньше я преподавал историю в школе – в младших классах.
– Ты придуриваешься, Саня? – как-то жалобно, но с надеждой в голосе, спросила Ленка. – Придуриваешься или…
– Или! – твердо заявил я.
– Ты это перестань! – попросила она. – А то ведь влюблюсь…
В ранней юности я был маленьким, толстым и очень некрасивым мальчиком. Мама, папа и бабушка у меня были «ненастоящие» – они взяли меня из детского дома. Говорили, что у меня «врожденная аномалия», однако я ничем не хуже сверстников, просто другой. «Если хочешь быть как все, – говорили мне, – то недостатки свои надо скрывать, а достоинства развивать». Достоинства у меня, конечно, были.
Например, я хорошо учился – лишь по математике и физике у меня были четверки и тройки. Кроме того, я был очень сильным, но мне говорили, что драться нехорошо, а лучше заняться спортом. Я и занялся – сначала тяжелой атлетикой. Очень быстро я выполнил норматив на первый юношеский разряд, но потом вышла заминка – тренеры и медики не хотели допускать меня к серьезным соревнованиям. Тогда я обиделся, бросил возиться с «железом» и перешел в вольную борьбу. Однако история повторилась… А я уже не мог жить без пропахших потом спортзалов и снова сменил «специальность». И так много раз…
Я очень рано начал интересоваться девочками. Однако они даже не смеялись надо мной, они просто недоумевали: как такой уродец может на что-то претендовать?! От безысходности я шел в спортзал и, не надев перчаток, размочаливал вдрызг боксерскую грушу…
Наверное, у каждого подростка есть свой «мир детства» – мир снов и воспоминаний. У меня он тоже был, только какой-то странный. Я рассказывал о нем, и «родители» слушали очень внимательно. Они советовали больше ни с кем не делиться этим – наверное, это, фантазия, заместившая в памяти ребенка не очень приятную реальность.
Мои дни рождения всегда отмечались в узком кругу семьи без всякой помпы. Однако когда мне исполнилось семнадцать лет, «родители» пригласили несколько своих друзей и коллег. Получился не праздник, а расширенное заседание семейного совета. Вот тогда-то мне и объяснили, кто я есть на самом деле и откуда взялся. Не могу сказать, что это меня потрясло до глубины души – я и сам уже почти догадался…
Наш городок всегда считался элитным и закрытым – с КПП на всех въездах и выездах. Однако в нем был педагогический институт, в котором, как говорили, работают специалисты мирового уровня. Наверное, так оно и было на самом деле, но когда я учился на четвертом курсе, институт стал «университетом», а преподаватели начали увольняться один за другим. На пятом курсе я оказался почти сиротой: «бабушка» умерла, «мама» безнадежно повредилась рассудком во время какого-то рискованного эксперимента, а «отец» вышел на пенсию и глухо запил.
Настал день, когда окончательно выяснилось, что мою дипломную работу сразу зачесть как кандидатскую диссертацию невозможно – по чисто формальным причинам. Расстроенный, я пришел домой и застал там совершенно трезвого «отца» в компании нескольких близких друзей. Опять состоялся семейный совет, на котором мне сообщили несколько «паролей и явок», а я дал неформальную «подписку о неразглашении». В результате я вскоре оказался хозяином однокомнатной хрущевки в не самом плохом районе Москвы и начал самостоятельную жизнь.
Через три года работы в школе стало окончательно ясно, что я, пожалуй, просто учитель от Бога, но, при этом совершенно не способен переносить, когда мной помыкает начальство. После очередного скандала я уволился к чертовой матери и устроился в районную библиотеку.
Тут, в общем, было все хорошо, но платили чудовищно мало, а мне мучительно хотелось женской любви и свежего мяса. А еще меня манили спортзалы, татами и ринги…Я начал поиски.
Неожиданно быстро я получил предложение, от которого не стал отказываться. И дело пошло! Вскоре мной всерьез занялись продюсеры и имиджмейкеры. И вот миру явился свирепый, непобедимый и ужасный Саня Троглодит!
Ребята сработали грамотно – мне дали роль, играя которую, почти не нужно притворяться и гримироваться. Пришлось лишь вернуть рельеф заплывшей жирком мускулатуре и регулярно закрашивать проступающую седину.
Меня стали узнавать на улицах, а собачники специально собирались вдоль тропы, чтобы посмотреть, как я бегу свою утреннюю «пятерку» – босиком зимой и летом. А бегаю я, вообще-то, плохо…
Появились деньги – все больше и больше. При первой же возможности я купил подержанную «Шкоду» и сдал на права. Наконец-то я избавился от необходимости ходить пешком и ездить в общественном транспорте!