На что вождь мировой революции Владимир Ильич Ленин укоризненно отвечал «товарищу по партии Коллонтай»: «Конечно, жажда требует удовлетворения. Но разве нормальный человек при нормальных условиях ляжет на улице в грязь и будет пить из лужи? Или даже из стакана, края которого захватаны десятком губ?».
В общем, не любил Ильич «сексуальной свободы». Как в старом анекдоте: «Крупской сказал, что пошёл к Арманд. Арманд сказал, что к Крупской. А сам - на чердак: работать, работать и работать!».
Кто-то скажет, что это в «вожде мирового пролетариата» пережитки царизма говорили. Вполне возможно. Но сексуальный темперамент - это сексуальный темперамент, и он у каждого свой.
Безусловно, социально-культурные факторы имеют здесь огромное значение, но и биологию этого темперамента не изжить, даже если она окажется под самым страшным спудом «буржуазной эксплуатации».
Неужели вы думаете, что только «научные исследования сновидений» заставили Зигмунда Фрейда выстроить всю свою психоаналитическую концепцию человеческой психики на одном-единственном понятии «либидо»?
Исследователи жизни и творчества этого великого фантаста нашего бессознательного подсчитали, что сексуальной жизнью (по крайней мере, с кем- то) сам Фрейд жил всего лишь десять лет.
То есть, «спуд» на него явно действовал, но соответствующий «темперамент» очевидно прорывался другим образом: недостаток практических занятий сексом с лихвой компенсировались в его жизни всемирной проповедью «Либидо».
Или вот, например, его знаменитый ученик - Вильгельм Райх... Совершенно выдающаяся, должен сказать, личность! Именно он придумал термин «сексуальная революция» (и даже написал одноимённую книгу), а затем создал целое направление в психоаналитической терапии,которая предполагала разного рода физический контакт с пациентом.
Наконец, Райх дошёл до того, что сконструировал специальный аппарат - аккумулятор оргона, который, по его словам, мог собирать и концентрировать в себе сексуальную энергию (последняя потом использовалась для «лечения» пациентов). Впрочем, в США, где Райх тогда практиковал, всё это посчитали сущим безобразием и решили запретить.
Начались судебные разбирательства, а Райх устраивал один страшный скандал за другим. В результате его обвинили «в неуважении к суду» и отправили за решётку, где он и умер от сердечного приступа. Темперамент...
Судьба учёного, который описал практически весь спектр «сексуальных расстройств», придумал такие привычные нам уже термины как «садизм», «мазохизм», «эксгибиционизм», «вуайеризм» и т.д., тоже, прямо скажем, сложилась непросто.
Рихард фон Крафт-Эбинг был почётным профессором психиатрии, ведущим экспертом по психическим заболеваниям в викторианской Европе. Но что-то дёрнуло его заняться исследованием этого «стыдного» вопроса...
Последствия этого предприятия для карьеры Крафта-Эбинга были фатальными - он лишился престижных званий и репутации. Общество было шокировано таким вероломным выносом научного сора из культурной избы.
Кстати, свою книгу, которая и сейчас поражает богатством материала, системностью подхода и точностью формулировок, фон Крафт-Эбинг назвал - внимание! - «Половая психопатия».
Да, всё многообразие форм сексуального поведения старый психиатр рассматривал как проявление странных, подспудных инстинктов, заложенных в человеческой природе. Если же они проявлялись избыточно, тогда он, как всякий психиатр,ставил диагноз: «психопатия».
Великое здание эволюции стоит на изменчивости. Природа создаёт нас разными и никогда не повторяется. Нам эти «переходные
формы» могут казаться «все на одно лицо», но посмотрите на подушечки своих пальцев, посмотрите в глаза своим близким - рисунок, который вы видите, уникален. Впрочем, вся эта бесконечная, поражающая воображение уникальность создаётся набором одних и тех же весьма ограниченных средств. У нашего мозга есть определённая механика, а количество средств, которыми порождается уникальность нашего «внутреннего мира», не велика.
В музыке всего семь нот, палитра цветов тоже весьма ограничена... Вопрос в том, как мы используем эти возможности.
С одной стороны, многообразие человеческого поведения не поддаётся определению, с другой - в нём нет ничего поистине уникального. И не так важно, как мы назовём то или иное проявление своей психической деятельности, какие ярлыки повесим на себя или других. В конце концов, это лишь игра слов.