Важно, что в каждом из нас генетически заложены определённые возможности, своего рода опционал,
который как-то проявляется в нашем наличном поведении, или не проявляется, не используется.
В любом случае, он у нас есть, и мы можем его расширять, развивать, интенсифицировать, или напротив - ужимать, сокращать, подавлять.
Мы возвели интеллект в ранг высшего класса; низший класс восстаёт. ОЛДОС ХАКСЛИ
Раньше у нас не было данных о том, каковы особенности мозга человека, который сходит с ума, оказывается психопатом или ввинчивается в невроз. Приходилось гадать, строить гипотезы - то ли на песке, то ли на воде, то ли вообще непонятно как.
Большинство классификаций психических болезней строилось по так называемому феноменологическому принципу (от слова «феномен»).
Вот мы наблюдаем у человека некий специфический комплекс реакций (феномен), подробно описанный в научных трудах и психиатрических справочниках, и делаем вывод, что у него, например, параноидная шизофрения.
Наблюдаем другой рисунок поведения (феномен) у нашего пациента, значит у него какая-то другая психическая болезнь - психопатия, например, или невроз. А, может быть, та же самая шизофрения, но другая её форма - допустим, гебефренная шизофрения или малопрогредиентная (вялотекущая).
Если говорить о психопатии, то российские психиатры долго пользовались классификацией, созданной нашим выдающимся соотечественником Петром Борисовичем Ганнуш- киным.
Она включала в себя психопатии астенического и психоастенического типа, шизоидную психопатию, циклоидную, параноидную, истерическую, возбудимую, аффективную, неустойчивую и т.д.
И подобных классификаций, описывающих бесконечное разнообразие психических расстройств, было создано превеликое множество. Нужен был большой практический опыт и годы работы в клинике, чтобы научиться усматривать в поведении пациента подобные «симптомокомплексы».
Именно этому «искусству» и учили будущих психиатров в медицинских вузах и психиатрических клиниках - из поколения в поколение.
То, что за всеми этими бесчисленными классификациями и симптомокомплексами кроется что-то действительное, что-то настоящее, какой-то фактический нейрофизиологический «зверь», сомнений у психиатров не было. Да и у вас бы, поверьте, не осталось, проведите вы достаточное время в психиатрическом стационаре.
Но почему люди заболевают психическими расстройствами - оставалось загадкой. Что заставляет психических больных чувствовать, действовать и думать тем или иным специфическим образом? Почему одни слышат голоса, другие не могут контролировать свои влечения, третьи навязчиво повторяют одни и те же действия, четвёртые теряют всякое желание жить?
Ответа, честно говоря, у психиатров не было. Было ощущение, что все эти «странности» наших пациентов, по большей части, врождённые (или как мы ещё говорим - конституциональные).
Предпринимались попытки подвести под это дело какую-то теоретическую базу - увидеть и определить «корни болезни».
Кто-то из исследователей упирал на детские комплексы, другие - на особенности воспитания. Многие считали, что дело в перенесенных инфекционных заболеваниях, трудных родах, последствиях черепно-мозговых травм и т.д. Кто-то считал, что всё дело исключительно в наследственности - мол, от осинки не родятся апельсинки (любимая, кстати сказать, поговорка многих психиатров). Но, к счастью, эти времена миновали - гадать «на гуще» симптомов больше нет никакой необходимости.
Благодаря возможностям современной медицинской техники8 мы можем заглянуть внутрь живого мозга и увидеть, какие именно структуры задействованы при том или ином виде психических расстройств.
Недалёк тот час, когда медицинские компьютеры и вовсе оставят психиатров без работы - сами будут ставить пациентам диагнозы и назначать необходимое медикаментозное лечение.
После этого долгожданного инструментального «проникновения в мозг» чьи-то научные теории (гипотезы) развития психических расстройств стали находить подтверждение, а чьи-то, напротив, безвозвратно почили в бозе.
Но главное, стало понятно, что наша уникальность отнюдь не так уникальна, как нам кажется. Причудливая игра считанных, на самом деле, компонентов психики способна, как оказалось, создавать невероятное многообразие форм поведения - «психических феноменов».