Детективы, оба одинаково мрачные от недосыпа, старались не смотреть на скорчившегося на полу человека. Баррингтон - плотный коротышка в мятом сером костюме, тот самый, которого инспектор Бауэрс пытался представить Молдеру на месте происшествия, - машинально вертел в руках бумажный стаканчик; его напарник, Билл Симпсон, в очередной раз протирал очки в тонкой металлической оправе платком не первой свежести. Лампы дневного света отражались в выпуклых линзах. На лицах полицейских была ясно написана смертельная тоска.
Дверь без стука распахнулась, и в комнату вошел Молдер. В руках он держал настольную лампу. Симпсон посмотрел на специального агента и двумя пальцами водрузил на нос очки. Фокс молча поставил лампу на стол, погасил верхний свет и, прикрыв ногой дверь в коридор, щелкнул выключателем. Лампочка под жестяным абажуром налилась тревожно-красным, и Молдер улыбнулся.
Между тем всхлипывания в углу прекратились. Прэтт перестал дрожать и недоверчиво отнял руки от лица. Потные, слипшиеся сосульками волосы спадали ему на глаза, щеки были мокрыми от слез. Некоторое время парень затравленно смотрел Молдера и детективов.
- Я буду говорить только с ним, - проговорил он наконец и ткнул пальцем в федерала.
Переглянувшись, сыщики поднялись и двинулись к двери.
- Эк вам повезло, - ядовито бросил Баррингтон, переступая порог.
Молдер не ответил. Сохраняя на лице совершенно непроницаемое выражение, он плотно прикрыл за коллегами дверь и повернулся к подследственному. Как только шаги за дверью затихли, Прэтт разогнул спину и сел прямо.
- Похоже, вы понимаете, кто мы такие... - задумчиво проговорил он, снизу вверх глядя на Молдера.
Фокс не отреагировал на подначку.
- И кто же вы такие? - невинно поинтересовался он.
- Ну, как же! - Прэтт усмехнулся. - Он Отец, я Сын, а она Несвятой Дух.
- ...и именно вы втроем прикончили Гаррета Лори, - развил тему Фокс.
Прэтт затряс головой так, что спутанные волосы рассыпались по плечам.
- Нет! Ничего подобного!
- Что значит "нет" ? Ваши отпечатки пальцев найдены на месте преступления.
- Нет! Когда змея ест муху - это нельзя назвать убийством. Просто так уж оно устроено в природе.
- Вообще-то, мух едят лягушки, - Фокс присел на край стола. - Скажите-ка лучше вот что... Вы что, действительно считаете себя живым мертвецом?
- Нет! - Прэтт говорил с нарочитой уверенностью. - Я никогда не умру!
- Вы так думаете?
- А вам разве не хотелось бы жить вечно?
Молдер почесал кончик носа.
- Ну, если в моду опять войдут брюки клеш и штаны в полосочку - то нет, не хочу.
- Послушайте, вы все, даже самые упертые атеисты, не понимаете, не хотите поверить, что никакой жизни после смерти не будет, - Прэтт вскочил на ноги и в возбуждении заходил из угла в угол. - А ее не будет! Я знаю, о чем говорю, поверьте мне. Знаю. Когда мы продлеваем свои жизни, отнимая жизнь у других людей, всё, что я вижу, - ужас в глазах жертвы. Они стоят перед лицом смерти и в этот момент понимают, что нет никакого рая, ада, никакой души, никакого посмертного воздаяния - только распад, загнивание и разложение. - Прэтт остановился посреди комнаты, и его бешеный взгляд уперся в лицо Молдера. - Так вот, я никогда, никогда-никогда-никогда не столкнусь с этим.
Фокс выслушал его со скептическим выражением лица.
- Однако цена дорогая, не находите? Живете в темноте, пьете кровь... Не видите собственное отражение в зеркале... Или видите? - Фокс вытащил из кармана маленькое зеркальце и поймал в фокус покрытое недельной щетиной, багровое в свете фотолампы лицо.
- Я не отражаюсь в зеркале, - раздраженно буркнул Прэтт. - Слушайте, вы ведь прекрасно понимаете: все, что хоть чего-нибудь стоит, имеет свою цену. Когда я буду стоять у вашего смертного одра, такой же молодой, ("...и красивый", - мысленно добавил Фокс с ухмылкой) и буду смотреть в ваши глаза, где застынет ужас перед бесконечным Ничто, готовым принять вас в свои объятия, вот тогда мы вспомним вопрос о цене.
- Пока что более вероятно, что я буду смотреть вам в глаза в тот момент, когда вас посадят на электрический стул, - меланхолично проговорил Фокс. Этот спектакль уже успел ему надоесть. - Такой исход более чем вероятен, если вы ие расскажете, где можно найти ваших подельников.
Прэтт отвернулся к стене:
- А с чего это мне колоться? Может, если я их выдам, они захотят меня убить. А так авось и вытянут отсюда...
Молдер встал.
- Ну, если вы - действительно то, чем хотите себя считать, то я знаю, что и впрямь может вас прикончить.
...Солнце вставало из-за горизонта. Оно поднималось над крышами домов, заводскими трубами и шпилями небоскребов, заставляя предметы отбрасывать лиловые тени. Желто-белый шар поднимался над городом, знамя нового дня, развивающееся на флагштоке ликующего победителя. Солнце было похоже на яичницу-глазунью наоборот - ослепительно белую в центре и нежно-желтую по краям.
Довольно щурясь, Молдер посмотрел на узкие окна под потолком, сквозь которые солнечные лучи проникали в камеру. Потом передел взгляд на своего мрачного спутника.
- Видите эти окна? - поинтересовался он. Впрочем, ответ не требовался. Прэтт испуганно жался к дальней стене, туда, куда пока еще не доставало солнце. - Их очень легко закрыть. Вы только скажите мне, где остальные двое и дело в шляпе.
Парень молчал, высоко подняв голову. Что ж, его дело.
- Через пару часов от солнца некуда будет сбежать, - добавил Фокс.
- Солнце?! - Прэтт надменно вскинул голову. - Да плевать я хотел на ваше солнце! - И он действительно сплюнул прямо под ноги федералу.
Молдер пожал плечами и вышел из камеры. Барриштон терпеливо дожидался его за дверью.