В конфликтной ситуации каждый из противников, естественно, стремился побольше прихватить из общего достояния, зоны общих интересов. В ситуации же компромисса наоборот – они должны взаимно уступать и привносить в эту зону нечто от себя, и по возможности – больше. На модели троичности, общих весах, такая ситуация представляется следующим образом. Каждая из сторон снимает со своей чаши часть гирь-аргументов. Более того, она может даже переложить их на чашу бывшего соперника, явив тем самым верх благородства.
Ранее отмечалось, что компромисс в целом воспринимается человеком как дискомфортное состояние. Подспудная тревога на внутреннем плане обусловлена не столько явными нарушениями договора на плане внешнем (их может и не быть вообще), сколько страхом ожидания этих нарушений со стороны партнёра. Люди живут в непредсказуемой ситуации, подозревая друг друга в чёрных мыслях и преднамеренных недоработках. Впрочем, всё это вполне объяснимо, если учесть совсем недавнее пребывание партнёров в конфликтных отношениях. Поэтому показания интуитивных, сокрытых весов, которым каждый из них полностью доверяет, и весов, на которых открыто оцениваются реальные поступки, не всегда совпадают.
Значительные расхождения показаний тех и других весов приводят к осложнению ситуации, расшатыванию компромисса и даже явным нарушениям условий договора. Как «оно всё» будет дальше – трудно сказать: то ли прощение (возможно, уже не первое), то ли скатывание к разборкам и упрёкам, то ли ещё что-нибудь.
Да, компромисс не приносит полного удовлетворения и внутреннего спокойствия, и тем не менее это – единственно человеческий вариант нормализации взаимоотношений, урегулирования спорных вопросов в зоне общих интересов. Он может быть изначально добровольным (по зову взаимных симпатий и в силу врождённого миролюбия); может упредить назревающую конфликтную ситуацию при разумном, взвешенном подходе сторон к оценке перспектив их взаимоотношений; наконец, он может вырасти из уже создавшейся конфликтной ситуации как способ её разрешения. Но в основе любого из этих трёх вариантов лежит одно и то же: уступка доли интересов своих в пользу интересов другого и во имя интересов общих.
Компромисс, при всех его минусах, для каждой отдельно взятой стороны несёт в себе огромный, чисто человеческий «плюс» для них обеих, вместе взятых. Эта искусственная ситуация выработана людьми, ибо их троичные структуры венчает план Духа, данный Богом только человеку. Заключение договора на условиях взаимных уступок и последующее неукоснительное соблюдение этих условий являет собой торжество человеческого начала над животным, духовности над самостью и себялюбием.
Животное не способно на уступки в зоне общих интересов. Природный инстинкт делает его поведение максималистским: «всё или ничего». Даже среди двух, на первый взгляд обоюдно сильных, противников кто-то в конечном счёте окажется уничтоженным или изгнанным из ареала. Утверждение «что моё – то моё» присуще и человеку, но, к счастью, далеко не каждому.
Компромисс – это решение нашего «третейского судьи», т.е. души, в пользу верхнего плана. Но сама-то душа каждого из бывших конфликтёров после принятия такого решения спокойствия не обретает, находясь под ответным воздействием ущемлённого ею физического плана. Общее благо на внешнем уровне взаимоотношений, т.е. мир и спокойствие, куплено ценой душевного комфорта их обоих. Не слишком ли высока цена?
Нет, хотя бы потому, что в конфликтной ситуации страдали все планы, в том числе и физический: нервная, сердечно-сосудистая системы и т.д. Более того, компромисс – вообще необходимое условие, основа нормальных в этическом плане взаимоотношений с любым человеком и в любых условиях. Искусство общения с людьми, способность жить среди них в значительной степени сводится к умению идти на компромисс с этими людьми и длительно пребывать в этом состоянии.
Ситуация компромисса была, есть и будет «вокруг нас» и во времени, и в пространстве, с детских лет и до глубокой старости, в любых жизненных обстоятельствах, соединяющих нас с другими людьми хоть ненадолго.
С раннего детства человека учат жить, и в этих уроках красной нитью проводится идея (должна, по крайней мере) уважения к себе подобным, терпимости к недостаткам других, ибо только при таком подходе можно рассчитывать на терпимость к собственным «минусам». Иными словами, нас с юных лет приучают к нормам поведения в условиях общежития, в основе которых лежит компромисс. Привитая в детстве способность к самопожертвованию становится в дальнейшей жизни мощным средством самовоспитания, подавления в себе соблазняющего голоса физического плана. Это – оселок, на котором в человеке оттачивается человеческое и притупляется животное.