Из темноты навстречу джипу метнулся серый мягкий мотылек… Шлеп! — теперь он лишь желтое пятно на ветровом стекле. Ничего себе.
Туман плавно сменился моросящим дождем. Капли падали мне на лицо, по ветровому стеклу стекали ручейки. Я засмотрелась на них, и машину начало заносить.
Впереди за холмом блестел мокрый от дождя лес. На мгновение из-за леса сверкнула пара огней, сверкнула и пропала. Тут я вдруг вспомнила о разделительной полосе и вообще о правилах дорожного движения. Оказалось, вовремя.
Огни снова возникли, но уже гораздо ближе. Теперь стало ясно, что это фары огромного грузовика, который был, казалось, шириной во всю дорогу, а высотой — как дом. До боли стиснув ладони, я вцепилась в руль, и джип пронесся сквозь стену ледяных брызг. Я надышалась выхлопными газами, сбоку меня окатило водой. Вот и первый контакт с человеческими существами.
Тем временем дождь превратился в настоящий ливень. Он низвергался на дорогу, яростно барабаня по верху машины.
Я миновала очередной изгиб дороги и оказалась среди пригородных домишек какого-то поселка. За заборами видны были садовые белые столы и стулья, а на дорожках, посыпанных белым гравием, валялись брошенные велосипеды. Вот и церковь, и пожарное депо. А также авторемонтная мастерская с кучей полуразбитых авто.
Меня беспокоила уйма нерешенных вопросов. В частности, что подумают военные полицейские? Они решат, что я сбежала или что меня похитили? Ну, и насчет джипа тоже. Может, у местной полиции уже есть мое описание и приметы? И насколько я подхожу под это описание? Кстати, интересно, почему я так хорошо вижу, хотя без очков? И долго ли я смогу еще продержаться без еды и сна? Ведь я не ела и не спала двадцать лет!
У большого отштукатуренного здания я притормозила. На крыше горела оранжевая реклама: «БОУЛИНГ». Пониже над дверью висела неоновая вывеска поменьше — «ПИВО И ПИЦЦА». Свернув на стоянку, я заглушила мотор.
А дождь все шел. Мне была слышна музыка, что играла внутри здания. Но у меня нет ботинок. И денег нет. А что, если люди здесь говорят на другом языке? Я посмотрела на желтое пятно на ветровом стекле — все, что осталось от мотылька. Внезапно он дернул одной лапкой. Может быть, дождь смоет его. У меня, когда я выдыхала, изо рта шел пар.
Потянувшись к желтому комку на ветровом стекле, я подцепила его указательным пальцем и поднесла ко рту. Судя по всему, он был еще жив, но я все равно проглотила его. В желудке расплылось ощущение тепла. Ко мне возвратилась моя храбрость. Я пересекла стоянку, толкнула стеклянную дверь и оказалась на зеленой ковровой дорожке в низком помещении. Сверху из динамиков слышалась приглушенная музыка. Справа от меня шли двадцать деревянных дорожек, перед ними стояли десять стоек и пять полукруглых скамеек.
Зеленый ковер вел в глубину помещения, к возвышению, где находились корзины с шарами и спуск ко входу на игровые дорожки. У стены напротив дорожек располагались какие-то автоматы с едой, видеоигры, гриль и касса.
Лысый кассир в гавайке сидел на табурете, уставившись налитыми кровью глазами в газету. Неподалеку толстый мальчик с худыми ногами, оседлав стул, играл в видеоигру. Одна пара играла в боулинг: мужчина в бейсбольной кепке и женщина в красном.
Я притворилась, что меня интересуют автоматы с едой. Кукурузные чипсы и сырные слойки в пакетиках на крючках. Мертвая материя.
— Эй, — громко окликнул меня кассир, — хочешь поиграть?
Я зашагала к его кабинке, орошая ковер каплями стекавшей с меня дождевой воды. Про себя я изо всех сил надеялась, что он не заметит моих босых ног.
— Ддд-да, — ответила я, стуча зубами.
Кассир потянулся к полочке за спиной и выставил на стойку пару спортивных кед. Потом вырвал из блокнота желтый бланк и приложил огрызок толстого карандаша.
— Удачной игры, — проговорил он.
Я подошла к сетке с шарами, делая вид, что выбираю подходящий. А сама тем временем незаметно посматривала в сторону двух других игроков. Они сидели на скамейке и разговаривали. Женщина была очень красива, особенно черные блестящие волосы, ниспадающие до талии. На ней было много всяких драгоценностей, какие носят мексиканцы, — из серебра и бирюзы.
Мужчина пил пиво, ел пиццу и не сводил взгляда с груди сидящей перед ним женщины. На нем была выцветшая синяя футболка, а на руках — какие-то странные перчатки. Нет, не перчатки, это были искусственные руки. Вот он отрезал еще один кусок пиццы и предложил женщине. Та покачала головой. Он положил пиццу обратно в коробку.
Я присела на ковер и надела ботинки. Завязывать шнурки было тяжело, пальцы не слушались. Наконец мне это удалось, я встала, взяла из сетки черный шар с красными мраморными прожилками и, держа его в руках, стала спускаться вниз по пандусу мимо скамейки, где сидели те двое. Ботинки на ногах мягко поскрипывали при каждом шаге.