— Сет-лист держи, — подскочил Дерек, приведя окружение в изначальное движение.
— Чем держи? — прыгал Мэдлер на ноге, стягивая одни черные джинсы, чтобы поменять их на другие черные джинсы, но уже не обыкновенные, а огнеупорные. — Зачти и хватит. Уж разберусь в своих песнях.
— Первая “Wake up”, как обычно, — промямлил Корвин, сосредоточенно поджигая сигарету.
— Ну да, нахрена запариваться, — усмехнулся солист, затягивая потуже гады.
В это время в комнату ввалился разогрев всем составом. Метал-команда взбаламученных потных мужиков продолжали гроулить и скримить, хотя уже и сошли со сцены.
— Это было охуенно, ребята! Сцена — что надо! — металлисты махали волосатыми башками и размахивали “козами”.
Следом за всем этим пошли пламенные потные объятия.
Фэридэла совсем затискали и засыпали благодарностями за то, что именно их позвали на разогрев.
— “Headhunters” и “Slut” следующие, — перекрикивал толпу Дерек.
Сев поудобнее на скамейке, Мэдлер пустил одну из девиц подвести ему глаза. Впрочем, эти две девчонки были с ними в каждом турне, и каждый раз Трэйси наносила ему макияж, а Стефани готовила шмотки.
Встав между ног певца, визажист сглотнула и стала рисовать и растушевывать пальцем, пытаясь избежать случайной визуальной встречи. И так как это было практически нереально, бедняжку постоянно одолевали мурашки, она “подваривалась”, находясь рядом со звездой. Хотя обычно она была более чем спокойна, поэтому именно ее и взяли работать непосредственно с музыкальной командой: отличная выдержка, и вообще она была лесбиянкой, а Стеф была ее девушкой. Во всяком случае, именно так они себя позиционировали.
— Блин, мне б твою кожу, — отвлекала себя мейкапщица.
Мэдлер усмехнулся и покосился на стоявшего в углу и пожиравшего его взглядом Рима. Этот тип жутко нервировал, да еще и чуть концерт не сорвал. И да, черт возьми, его взгляд точно был оголодавшим. Длинноволосый инстинктивно облизнулся и с губ Мэдлера переключился на его глаза. Заметив встречную слежку, он мигом вернулся к прежнему суровому выражению лица и недовольно отвернулся.
— Готово. Глаза закрой, — Трейси прыснула пару раз водой на нанесенные карандаш и тени, что-то подправила и отскочила в сторону. — Ну почти что Элис Купер.
— Какой еще Элис Купер? — прыснула звезда.
— Я ж говорю: почти. Все, как надо. Оно течет? Течет.
— Оно течет? — приподнял бровь Мэдлер.
— Оно течет, — показала большой палец Трейси.
— Держи, — кинула Вэлу пиджак Стеф.
— Парни, на выход! — орал Ник. — В чем наша фишка? Да, мы никогда не заставляем нас ждать! Вэлан, готов?
— А-а-га, — надев что-то типа фрака на голое тело, Мэдлер закатывал рукава.
— Вы ему с головой что-нибудь делать будете? — Фэридал негодующе развел руками.
— А что-то надо? — удивилась Трейси.
— А что, нет, что ли? — без толики сарказма интересовался Ник, нервно жуя жвачку. — Эл, беги занимай место за установкой! Твой выход первый!
Высоченный барабанщик зловеще улыбнулся, хлопнул в ладоши, сделал глубокий вдох и покинул раздевалку. Да, это была именно раздевалка, ведь концерт проходил на стадионе.
— Забей, все нормально у тебя с головой, — махнула рукой Трейси, все это время думая, что ей сделать с волосами солиста, который уже повесил на себе своего постоянного спутника — серебряный крест — и надел кожаные перчатки и браслеты.
— Огнеупорной хренью его намазали? — носился по комнате продюсер. — Все намазались?! Вы втроем респираторы не забудьте! И очки! А то спалите сетчатки к чертям! Вэлан... А, — Ник махнул рукой, — тебе ж уже и не нужно ничего... Одежда не загорится, и черт с тобой.
Спохватившись, Стефани и Трей стали опрыскивать на вампира.
Дерек, Нейман и Корвин напялили респираторы, глазами пожелали друг другу удачи, словно это был ритуал: обязательно поймать взгляд напарника и кивнуть. Они так делали перед каждым выходом, именно они втроем.
Вэлан широко улыбнулся, посмотрев на Милен, подмигнул, и грозная четверка в черном тяжелой поступью двинулась по широкому темному коридору из раздевалки, брякая металлическими примочками.
К выходу из помещения был пристроен узкий коридор, который вел к круглой сцене, установленной в самой середине стадиона. Ее диаметр был около десяти метров, а сам подиум имел двойное строение и мощный подъемный механизм.
Первая его часть — это медленно вращающийся вокруг своей оси центр, на котором восседал Алан с барабанной установкой. Вторая — кольцо вокруг центра, также медленно вращающееся, но в другую сторону. Механизм приходил в движение раз в шесть-семь минут. Это было нужно для того, чтобы зрители могли созерцать своих кумиров со всех сторон, чтобы не было так, что одна область зала общалась только со спиной ударника и, например, с гитаристом. Пять минут люди видят Дерека, следующие пять минут — Вэлана, и так далее. Во второй половине концерта части должны были поменять направления вращения.
На внешнем кольце по четырем сторонам света были припаяны петли, и рядом лежали цепи с ошейниками.
Парни встали каждый у своего места, которые обуславливали музыкальные принадлежности, на их шеи надели металлические оковы и повесили замки; карабины прицеплены к петлям. В случае внезапного нападения фаната сбежать было практически нереально. Так что в качестве дополнительной защиты, ну а также в развлекательных целях, вокруг сцены вращались два мощных металлических кольца.
В общем конструкция представляла собой нечто вроде “вечного двигателя” гигантского размера.
Оказавшись рядом с микрофоном, Вэлан понял, что безумно этому рад. Его личный вечный двигатель к этому времени уже колотился так, что хотелось взлететь в облака, обежать планету. Он снова почувствовал эту возбуждающую эйфорию, он был готов прыгнуть головой вперед в надвигающуюся Нирвану. Как?! Как он мог хотя бы подумать о том, чтобы бросить это?!
У механизма остались трое техников. Они плотно закрыли дверь, что вела из раздевалки, и машина пришла в движение, начав поднимать рок-звезд.
Алан стал отбивать ритм и быстрее всех остальных поехал наверх, сопровождаемый густым черным дымом. Услышав знакомую музыку, толпа на стадионе просто взорвалась ором приветствия, заглушая речитатив барабана, выезжавшего на поверхность, словно из преисподней. Стоило участнику команды полностью появиться на публике, как усилители врубили на полную мощь, и победа в битве громкости встала на сторону музыканта.
В это время второе кольцо подтянулось к сердцевине. Бутафорский скрип, искры якобы поврежденной проводки, раздирающие разнородную клубящуюся пелену выбили из толпы зрителей очередной оглушающий визг. Как только платформа встала на место, гитарист и басист запилили мелодию. Наимощнейшая звуковая волна вырвалась из расположенных по кругу конструкции концертных колонок, обдав воздухом фанатов в фан-зоне, располагавшейся в пяти метрах от сцены.
Та часть стадиона, что первая увидела солиста, в неистовстве завопила, выпучив ошалелые очи и хлынув однородной массой к сцене. Глаза фанатов готовы были вот-вот выпрыгнуть из орбит, голосовые связки — порваться в клочья. Первые ряды оказались ужасным образом сплющены, лес рук из фан-зоны перекочевал в одну строну, некоторые сразу же начали пытаться перелезть через ограждение, но уже готовая ко всему охрана удачно купировала любые поползновения в зону риска. К их задачам относилось в первую очередь предохранять людей от начавших хаотичное и медленное вращение вокруг сцены гигантских колец.
С благоговением и трепетом оглядев до упора заполненный стадион, включавший в себя в этот момент около восьмидесяти тысяч человек, Мэдлер сжал в руках микрофон, украшенный змеей из состаренного металла и обвитый настоящей колючей проволокой. Скульптура повторяла узор на спине солиста, только вместо микрофона на теле был меч.
Обычно Вэлан знал, за какие места стойки следует браться, чтобы не поранить руки, но в этот раз ему было совершенно плевать.
Самовлюбленно и зловеще улыбнувшись, вампир пустил по железу разгоряченную кровь. Легкий поклон залу, звон цепи поводка.