Молча выключив мониторы, Мэдлер не спеша вытащил все жесткие диски, какие нашел, и поплелся на выход из тюрьмы.
Времени было почти шесть утра. Отпущенные службами двадцать четыре часа были на исходе.
Мэдлер вышел наружу. Вокруг летали три вертолета, прожекторами освещая остров.
Разломав надвое все найденные цифровые носители, которые могли записать произошедший в тюрьме ужас, вампир швырнул их в залив, мрачно проводил взглядом и отправился прямиком в руки человеческого правосудия.
Когда он вышел на открытое пространство, вертолеты сразу же засекли движение. Все три прожектора упали на измазанного в крови монстра.
Ему что-то вещали по громкоговорителям, что-то приказывали делать, но Вэлан не разбирал слов. Перед глазами стоял тот урод, оскверняющий несчастное юное тело. Ладно если бы просто убил, так нет, он сотворил столь гнусную вещь, в столь гнусном виде. Все это вместе.
Она же была жива... Господи...
К горлу снова подкралась тошнота. Что это вообще было? Чем он был? Пялясь в одну точку, Мэдлер сел на землю. Он смотрел на свои руки. К горлу все сильнее и сильнее подбиралась тошнота. Его тошнило от самого себя.
====== Ночь 32. Вендетта ======
После того как криминалисты взяли все необходимые соскобы и образцы с тела Вэлана, его отправили в душ.
Под присмотром надзирателя он включил чуть ли не кипяток и стал усердно смывать с себя следы двух жестоких убийств.
Он царапал длинными ногтями покрасневшую от горячей воды кожу, выдергивал из длинных волос (вместе с ними же) кусочки кишок, скреб язык, чуть ли не жуя мыло, продолжая содрогаться в рвотных потугах.
— Быстрее! — подгонял тюремщик.
Когда монстр закончил отмываться, на него надели оранжевую робу, белые кроссовки, больше похожие на тапки, на запястья нацепили браслеты с длинной перемычкой и повели в комнату допроса.
Так как на Алькатрасе никого кроме двух изуродованных трупов и Мэдлера не нашли, детектив на девяносто девять процентов был уверен в том, кто эти трупы оставил, криминалисты должны были лишь подтвердить его умозаключение, развеять сомнения, заключавшиеся в одном жалком оставшемся проценте.
Так что во имя здравого смысла и безопасности он предусмотрительно немного ограничил в движении главного и пока единственного подозреваемого.
Гибрида усадили за металлический стол, цепь пристегнули к петле посреди столешницы. Как только приготовления были окончены, в комнату вошел сам детектив и сел напротив задержанного.
Он очень странно смотрел на Вэлана: видимо, его мозг не мог понять, как звезда докатилась до такого. Столь известная личность, любимец миллионов. Жизнь удалась! Так в чем была его проблема?
В испытующем любопытном взгляде присутствовали интерес, удивление, непонимание и презрение одновременно. Человек пока не знал, за что конкретно может осуждать персонажа перед собой.
Мэдлер поднял холодные светлые глаза, сквозившие отрешением и безразличием, и встретился со взглядом дознавателя.
Около минуты они молча смотрели друг на друга, до момента, как у человека дернулись брови, и он перевел свое внимание на бумаги у себя в руках. На лбу появились сосредоточенные складки.
Мэдлер же продолжал смотреть на присутствовавшего, не шевельнув ни единым мускулом, ни на лице, ни в теле. Он его разглядывал, как какой-то неуравновешенный маньяк-психопат.
Да, именно психопатом он и выглядел в глазах этого защитника правопорядка, находившегося сейчас с ним в одной комнате. Буквально только что зверски убил двух человек, — одного изнасиловал, второго сожрал, — а теперь сидит совершенно спокойно, как ни в чем не бывало.
Детектив также очень подозрительно разглядывал волосы и ногти подозреваемого.
У Вэлана же перед глазами чудовище до сих пор всаживало ревущей дергающейся девушке. Куда бы он ни смотрел, в любой точке комнаты происходила эта адская порнографическая сцена. И да, теперь он еще и знает, каково на вкус дерьмо. Вот чего-чего ему в жизни не хватало, так это именно подобного опыта.
Кинув взгляд на двустороннее зеркало, детектив прокашлялся.
— Чем ты это сделал? — уверенно задал он первый вопрос, прозвучавший с давлением и недовольством.
Вэлан в ответ лишь опустил взгляд на свои руки. Теперь и они казались какими-то чужими. Вообще все его тело было другим, его подменили, посадили в бракованный вариант самого себя.
— Это ведь ты сделал? Ты убил Сюзанну Мерфи и Брита Сандерса? — детектив достал из папки фотографии изуродованных тел и кинул Вэлану под нос.
Ну отлично, теперь он знает, как зовут его жертв.
Переведя взгляд на фотографии, убийца продолжал отстраненно молчать. Он прекрасно всё видел, зачем ему снова это показывают? Проверяют реакцию? А если никакой реакции нет? Это, в своем роде, тоже, наверное, реакция.
— Ладно, — детектив сел поудобнее на стуле, — зачем ты это сделал? Что? Что случилось? — действительно не понимая причины произошедшего, совершенно искренне взмахнул руками человек.
В ответ все то же молчание и неподвижный взгляд. Вэлан совсем забывал моргать.
Детектив терпеливо подождал несколько минут, разглядывая заключенного, мельком глянул на зеркало.
— Так и будешь молчать? Ты был один с ними на всем чертовом острове, мы взяли тебя всего в их крови. Ты понимаешь, насколько плохи твои дела? — детектив потарабанил пальцами по столешнице. — А вообще, знаешь, можешь молчать. Мы все равно тебя засадим, ты влип по уши. Можешь нанимать самого дорогого адвоката во всех Штатах, тебя это не спасет.
Вэлан смотрел на фотографии, так и не шелохнувшись.
Детектив устало выдул носом воздух.
— Ты точно не хочешь прояснить, что случилось на острове?
Подождав еще несколько секунд, мужчина в твидовом коричневом пиджаке подкинул очередную бумажку, упакованную в вакуумный пакет.
— А об этом ты что-то знаешь?
Записка с Вэлановскими каракулями упала прямо перед его взором. Еще бы он не знал. Да, он знал все, но молчал, молчит и будет молчать.
— Ладно, — “собеседник” резким движением сгреб снимки и улику, встал, скрипнув ножками стула об пол, и вышел. — Как отмороженный, — кинул копу, открывшему двери из комнаты.
И в который раз Мэдлер остался запертым. Еще и прикованным.
Даже на сцене он был посажен на цепь. Образ и декорации как бы невзначай всю жизнь намекали ему, к чему надо готовиться.
Уродливое и опасное чудовище, созданное потехи ради.
Чудовище...
Чем он был, черт возьми?! Рог? У него был рог? Острый, черный, длинный рог, выходил примерно из области виска, шел по голове к затылку и там уже устремлялся вверх.
И крылья. Два крыла с одной стороны. С перьями. Да ни один из перечисленных Раду тропов: ни волк, ни рысь, ни бык, ни змея, ни медведь — не имеют ничего подобного. Рог — да, но крылья... Но и кусал Вэлана лекан, а не минотавр какой-нибудь.
И почему мутировала только одна половина?
Звучно толкнув дверь, в комнату вошел еще один незнакомый человек, он подкинул эти же злосчастные “мясные” фотографии, уперся в крышку стола руками и принялся уничтожать взглядом подозреваемого.
Видимо, тот был хорошим, а этот плохой.
— Я бы на твоем месте уже начал шевелить языком, ублюдок, — очень громко заговорил мужчина.
Этот был в обычном черном пиджаке. Слишком обычном.
— Ты слышишь меня, психопат ненормальный?! Ты что, реально получаешь удовольствие от каннибализма?! Тебе хорошо было, когда ты это делал?! Насиловал девушку, вытаскивал и жевал кишки парня... Як! Да это самое мерзкое, что я когда-либо встречал в своей практике! Как вообще таких уродов, как ты, земля носит... Ты там все залил своей спермой, извращенец хренов! У тебя что, сексуальные проблемы? Комплекс неполноценности? Или тебе наоборот показалось, что ты бог, что ты можешь творить все, что твоему воспаленному мозгу пожелается?! Отвечай, мразь!