Дом Вильмы — единственный дом на этом островке — не похож на другие дома, скорее, на строительную бытовку: приземистый, в один этаж, никаких веранд, мансард и террас, просто прямоугольная хибара с крошечным покосившимся крылечком без перил.
С близкого расстояния видно, что он очень запущенный. По ржавой крыше расползся ядовито-зеленый мох, традиционная красно-коричневая краска на стенах облезла, деревянные оконные рамы изрядно подгнили и покрылись белесыми пятнами грибка. Ремонт здесь не делали как минимум полсотни лет. Возле дома днищем кверху лежит небольшая деревянная лодка — судя по всему, на тот случай, если уровень воды поднимется.
Неожиданно дверь в доме распахивается, и в проеме появляется парень, худощавый, темноволосый, в спортивном костюме и высоких резиновых сапогах. Он заворачивает за угол дома и выходит оттуда, удерживая за руль фэтбайк — массивный и низкий велосипед с толстыми рельефными шинами. Парень катит его по воде рядом с собой, направляясь туда, где все еще стоят Рин и Фроя. Из-под колес летят брызги, попадая на одежду, но ему, похоже, все равно.
— Привет, Ян! — Фроя машет ему рукой и сообщает Рин: — Это соцработник, он привозит Вильме продукты. Правда, она их не ест, отдает Хуго вместе с мусором.
— А чем же она питается?
— Подозреваю, что ее основная пища — это энергия стихий и космоса.
Каскад холодных брызг долетает до Рин. Вскрикнув, она отскакивает в сторону. Фроя ворчит на подошедшего Яна:
— Вот же бестолочь! Гостью нашу вымочил.
— Извините. — Парень, явно сконфуженный, не смотрит ни на Фрою, ни на Рин, и направление его взгляда определить невозможно из-за сильного косоглазия. — Я не нарочно.
Еще у него странный голос, слишком высокий для его возраста, и сиплый, будто простуженный, а выражение лица как у умственно отсталого. Рин всегда старалась избегать ненормальных: ей казалось, что в любой момент они могут впасть в ярость и вцепиться в горло первому встречному. Вот и этот Ян не вызвал у нее симпатии.
— Как там Вильма? Не занята? — спрашивает Фроя.
— Нет, она давно вас поджидает, — отвечает Ян. — Сердится от того, что вы кругами ходите.
«Может, он и умственно отсталый, но английским владеет неплохо, — отмечает про себя Рин и вдруг удивляется: — Откуда же Вильме известно, как и где мы ходим?!»
Ян перекидывает длинную ногу через раму фэтбайка, усаживается верхом и налегает на педали. Массивные колеса тяжело подпрыгивают на неровностях. Забираясь все выше в гору, фэтбайк движется рывками, как ретивый скакун. В бардачке под сиденьем звонко бряцают гаечные ключи. Полупустой сплющенный рюкзак нещадно колотит парня по спине, из него доносится дробное постукивание, словно внутри находится куча мелких твердых предметов. Что-то светлое выскальзывает из отверстия в неплотно закрытой застежке-«молнии», падает на каменистую поверхность и скатывается вниз.
— Ян! Постойте! — кричит Рин и спешит подобрать предмет, но не может найти его, хотя отлично помнит место, куда он упал. Там лежит только высохшая птичья косточка. Скорее всего, она здесь уже давно, а предмет, выпавший из рюкзака, провалился в какую-нибудь расщелину.
— Что случилось? — спрашивает Фроя, удивленно глядя на Рин, склонившуюся над землей.
— Ничего. Показалось, будто Ян что-то выронил.
— Вот разиня! Надеюсь, это были не ключи от его дома.
— Нет, другое. Но я ничего не нашла.
— Совсем ничего?
— Здесь только вот это, но вряд ли это оно… — Рин все-таки подбирает кость и показывает Фрое.
— Давайте-ка ее сюда, потом разберемся. — Косточка перекочевывает в карман домработницы, и в последний миг Рин замечает на ней какой-то знак, выцарапанный из нескольких ломаных линий. Она вскидывает вопросительный взгляд на свою спутницу и по выражению ее лица понимает, что не получит ответов.
— Вильма заждалась нас! — Фроя входит в воду. Тугая, янтарно-медовая коса переливается на солнце, покачиваясь между лопаток в такт шагам. Рин недоумевает: где же седина? Вчера Фроя была совсем седая. Хотя… ну что тут удивительного? Покрасила волосы, вот и все. Ничего мистического.
Найденное объяснение не приносит успокоения, Рин интуитивно понимает, что все не так уж просто. Ее гложут сомнения в том, что загадочная Вильма чем-то ей поможет. Здесь явно не любят чужаков, и вряд ли эта знахарка, или кем там она считается, станет исключением. Зачем же Фроя ведет ее к ней на самом деле? Что она задумала? И не станет ли все еще хуже после этого визита?