Во дворе меня по голове оглушил кто-то. А потом чахла уже в сарае нашла, среди таких же оглушенных. Значит, переживала, искать отправилась. Причем не одна, а с кем-то в компании, раз потом тот меня из сарая вытаскивал.
— Да если бы не я, этот другой палец об палец бы не ударил ради тебя! — пробухтела в это время пигалица. — Дети неба и гор своих подданных не бросают!
Посмотрел я на это дите, и что-то мне ее так жалко, бедную, стало. Сидит, глазищами в пол-лица сверкает, губки бледные от злости сжала, бровки нахмурила. Смешная, сил нет! Вот орчанку в таком настроении я бы по кривой дуге обошел, а это чудо на руки подхватил и прямо в пушистую макушку поцеловал.
— Ты лучше скажи, что тут вампир делал?
Вот уже когда вопрос задал, внезапно понял, что ответа услышать не хочу. Потому что как-то оно все одно за другим хорошо уж больно складывалось. Я ее оставил мило беседующей с этой нежитью, о которой у нас до сих пор детям страшилки рассказывают. И спасать меня она не одна пошла, а потом утром я об вампира споткнулся… Вот ведь тля болотная! Это ж получается, что нежить вместе с немощью мне жизнь спасли?!
— А он ушел? — Судя по голосу, поганка расстроилась. — Я же его даже поблагодарить как следует не успела.
— А было за что?
Ну глупо же от правды бегать. Какая разница, кто меня спас и по какой причине? Спас же… И если это был вампир на пару с какой-то драконицей… Уф!
Я и так-то не всегда быстро соображал, а сегодня ну прямо тугодум из тугодумов!..
— Ты мне лучше на другое ответь, только честно. Это вот твое «дитя гор и неба», оно ж неспроста? То есть драконы не вымерли? И ты… ты знаешь, где они живут, верно?!
Что-то я в последний момент струхнул немного прямо вот в лоб спрашивать, дракон она или нет. Решил плавно так, мягко. Потому что ну какой из поганки дракон? Кикиморам на смех! Скорее, пока я в отрубе валялся, дракон мимо пролетал и меня из сарая по знакомству вынес. Вот такое на правду похоже, а главное, вампир совсем ни при чем!..
— Знаю, — поганка внезапно порозовела вся и глазки опустила. А у меня внутри предчувствие очень нехорошее начало зарождаться, что все же подозрения изначально были верные. Моя пигалица — вымерший летающий монстр. После вампиров мне только этого на больную голову не хватало!
— Мы туда и идем… к драконам. Ко мне домой идем.
— А чего та драконица тебя с собой не забрала? Ну та, что меня из сарая вынесла? — Надежда решила последний раз попытаться вякнуть, прежде чем ей рот болотной жижей заткнуло.
— Вампир тебя из сарая вынес. Потому что я попросила. И оплату с тебя за это он уже взял. А драконица… Драконица — это я!
И тут у чахлы за спиной вторая моя бледнолицая обуза, уже начавшая шевелиться и просыпаться, издала какой-то не очень членораздельный звук и снова шмякнулась головой оземь.
Хиленькие у эльфийского шамана нервы оказались. Не выдержал, бедолага… То ли дело я!
— Ты?! Драконица?! Так какого?.. Чего мы ползли всю дорогу как улитки? Какого… я тебя на себе пер?! Чего ты не летаешь, а плетешься, да еще и еле-еле? Драконы — они ж… Мощь! А ты… ты… Ты ж поганка мелкая… какой из тебя дракон?! Не выдумывай!
Глава 13
Ка-арис:
— Ты же поганка мелкая! Какой из тебя дракон?!
Ледяные грани… как мне после этих слов больно стало, не передать. Сразу все разом навалилось — и то, что дракон я и правда слабенький; и то, что трусливо сбежала от проблем и забот; и то, что обернуться никак не могу… и…
Нерушимая вера в то, что я доберусь до Звезды Драконов и снова вспомню, как обращаться, сильно покачнулась. А если больше никогда?.. Если так и останусь беззащитной слабенькой человеческой девушкой? Если…
— Да не реви ты! Не реви только…
— Я и не реву!
— Как же не ревешь, если всхлипываешь и слезы по щеке катятся?
Синдр, внезапно снова ставший добрым и ласковым, провел пальцем по моему лицу и даже показал неопровержимое подтверждение тому, что я и правда плачу.
Как только чудовище принялось разоряться о том, какой из меня плохой дракон, оно опустило меня на землю. И теперь мы стояли друг напротив друга, то встречаясь взглядами, то изучая траву под ногами или елки с соснами вокруг поляны.
— Это от злости! Потому что ты — тупица и дикарь! Ничего не понимающий…
Едва удержалась, чтобы ногой от гнева не топнуть. Глупая детская привычка, с которой я боролась очень долго. И вроде бы победила, научилась говорить спокойно и уверенно, но сейчас снова захотелось закричать, затопать ногами и… швырнуть еще чем-нибудь в этого болвана!