— Стирание памяти не прошло бесследно. Порою на меня такое находит... Но Гвардейцам в те времена еще разрешалось использовать эти методы. Теперешние аресты — это просто ерунда.
И вот, судорожно вздрагивая, старушка, попрощавшись, выскользнула из кабинки. Хариварман сухо ухмыльнулся в ответ на озабоченный взгляд Габриэль.
— Харри, в конце концов, объясни мне немедленно, что может означать убийство Императрицы?
— Для меня это, прежде всего, неприятности. И довольно крупные. Для тебя.., впрочем, полагаю, это зависит...
— От чего?
— От того, в сколь близких отношениях ты состоишь со мной. Нет, пожалуй, об этом беспокоиться слишком поздно. Скорее всего, это будет зависеть от того, что думают мои враги о тебе, или от их настроения. Есть еще и...
Ужас отразился в глазах Габриэль.
— Харри, так что, если они прилетят за тобою?
— О, они уже в пути. Само собой, тебя интересует, проявят ли они сходный интерес и в отношении твоей персоны. Я прекрасно тебя понимаю. — Ему внезапно стало ее жаль. — Не думаю, Габби, но не могу сказать, что абсолютно уверен. Ну какое отношение имеешь ты к политике? Никакое. И всем это известно. На твоем месте я бы так не волновался.
Но было трудно переубедить Габриэль.
— Мне пора, Харри, знаешь, я вспомнила, что у меня сегодня одно важное дело.
— Ты даже не отведала десерта. — Но Принц не настаивал. — Уходишь — уходи. Я останусь. Теперь уже твой уход не будет иметь никакого значения. Ведь всем известно, что ты и я были здесь вместе.
Ее уже и след простыл. Он покрутил рукоятки, наблюдая, как она видоизменяется на бегу. В финале она предстала совершенно раздетой, но в очень карикатурном виде. Вот, похоже, что-то заставило ее повернуть обратно. О нет, оптика обманула его — это была совсем не Габриэль. От удивления Хариварман вздрогнул. Прямо у стола, за которым он сидел, стояла его жена Беатрикс. Она была темнее, миниатюрнее и менее выразительной в отличии от Габриэль. Беатрикс сказала:
— Я ждала пока не уйдет твоя подружка.
— Спасибо, — рассеянно промямлил Принц. — Не присядешь ли?
Она села, сдвинув грязную посуду на край стола.
— Отнюдь не самый радушный прием из тех, что когда-либо мне оказывались.
Беатрикс, конечно же, была Первая Леди и великая красавица, прямо под стать Принцу. Ровня. Будучи Принцессой она достаточно долго прожила на Радианте с Хариварманом, чтобы знать его привычки, и она знала, где сможет найти его в этот вечер. Подобно ему она была великой воительницей с берсеркерами, однако, глядя сейчас на ее хрупкую миловидность, об этом не смог бы догадаться даже самый проницательный из смертных. Он сказал:
— Так, значит, это ты прибыла на втором корабле с Салютая, на том, что причалил в космопорте всего лишь несколько часов назад?
— Да, это частная яхта. И хотя мне кажется это глупым, я не собираюсь сообщать тебе, кому она принадлежит. Те, кому это действительно надо знать, сделают это и без меня. Тебе недостаточно будет знать то, что у тебя еще есть друзья, и не все из них повержены. Они не боятся того, что знакомы с тобой.
Он коснулся ее руки:
— Спасибо.
— О, не стоит. Все было вполне тривиально. Это, вероятно, была минутная слабость, ты же прекрасно понимаешь, во что я влипла, вернувшись сюда. Ты же знаешь, что я с тобой никогда не разводилась. Даже формально. Следовательно, я понимаю, что уже благодаря только этому факту изначально замешана во всем. — Думаю, ты права, — помедлив, сказал Принц и крепко сжал ее руку.
Глава 8
Он вскочил ни свет ни заря, все еще ощущая глубокое внутреннее потрясение, как от сна, который невозможно вспомнить. Принц прекрасно понимал, что не приснившийся сон, а явь пробудила его так рано. Хариварман проснулся в одиночестве. Он настоял, чтобы Беатрикс ни в коем случае не переезжала к нему. В конце концов, он слишком многим был ей теперь обязан. Уже окончательно придя в себя, некоторое время он лежал, прислушиваясь. Дом был пуст. Лескара нигде не было слышно.
Встав, Принц сразу же проверил сцену связи и экран, в надежде найти послания на свое имя, но там ничего не было. По всей видимости командир Блензайм не торопилась с ним беседовать. Лескар, ранняя птаха, уже давным-давно встал и ушел. Коротышка, избегавший электронных писем, как всегда, оставил написанную от руки записку, в которой сообщал, что он отправился на поиски свежей информации к одному из своих портовых агентов. И никакой записки от Беатрикс. Впрочем, Хариварман сам настоял на том, чтобы она была поосторожнее и держалась от него подальше. Принц, явно пытаясь скрыть свое нетерпение от шпионских устройств, что вполне могли в данный момент функционировать в его апартаментах, стал вроде бы готовиться еще к одному, ничем не примечательному в его жизни дню, посвященному любимому занятию археологией. Одевшись и позавтракав, все так же не спеша, стараясь по возможности скрыть волнение, он, позевывая, растянулся в салоне космолета и полетел прочь по своим делам.
Через несколько минут Принц уже оставил позади тонкий слой атмосферы и населенную часть Крепости. Теперь он мог тщательно осмотреть все приборы панели управления и пространство вокруг флаера на предмет шпионской аппаратуры или возможного преследования. Но ему так и не удалось обнаружить что-либо подтверждающее факт преследования его Темпларами. “Возможно, на космолетах и не ставится никаких устройств”, — предположил Хариварман.
К тому времени, когда флаер достиг отдаленного коридора, где произошло вчерашнее открытие, Принц был уже в скафандре. Он оставил свою машину там же, где и вчера, в нескольких метрах от зала со своей величайшей находкой. Хариварман стремительно направился к комнате с Берсеркером и, затаив дыхание, вновь открыл Дверь.
Фонарь скафандра выхватил то же, что он видел здесь и вчера. Неподвижная машина ожидала его в том же положении, в котором простояла вот уже двести лет.
Теперь Принц слабо припоминал, что Берсеркер каким-то образом был связан с его сном в прошедшую ночь. Он вспомнил вновь чувство потрясения после своего внезапного пробуждения. На этот раз Хариварман подошел к мертвой машине гораздо ближе, однако все еще соблюдая инстинктивную настороженность.
Теперь ему стало понятно, что именно погубило Берсеркера. С другой, прежде невидимой стороны машины, имелась огромная пробоина — результат прямого попадания из какого-то весьма мощного орудия. Застывшие брызги металла окружали глубокое входное отверстие диаметром с человеческую голову. Неудивительно, что Берсеркер больше не функционировал.
Ободренный первыми результатами осмотра разбитой машины, Хариварман расхрабрился до того, что даже постучал по склоненной “голове” Берсеркера молотком, который оказался у него под рукой. Слой пыли, скопившейся здесь за многие века, поплыл в вакууме. Конечно же, эта штуковина уже не в состоянии была напасть на кого-либо. Тем не менее в этом корпусе могла скрываться смертельная ловушка, но это не останавливало Принца. “Пора приниматься за работу!” — решил он.
Через несколько минут Хариварман развернул здесь свою походную мастерскую. Он успел окружить мертвую машину светильниками, перенести с корабля кое-какие инструменты и уже обдумывал, с чего бы ему начать. “Первым делом, неплохо бы отсоединить приводное устройство, после чего спрятать либо двигатель, либо корпус машины в какой-нибудь из отдаленных комнат. Если это удастся сделать, они не сразу поймут, что я задумал. Опять же, когда придется привести сюда на помощь Лескара, его будет проще убедить в том, что двигатель принадлежал Дарданианцам”. Преданность Лескара Принцу не вызывала сомнений, но Хариварман прекрасно понимал, что седеющий человечек всю жизнь прожил в великом страхе и отвращении к берсеркерам. Собрав необходимый минимум инструментов и оборудования, Принц приступил к работе. Конечно, проще всего было отвинтить двигатель от корпуса. Но прежде пришлось иметь дело с боевым вооружением Берсеркера. Даже здесь, в невесомости, инерция его отдельных массивных частей, затрудняла демонтаж. Но на этот случай у Харивармана имелся в космолете мощный домкрат, которым он всегда мог воспользоваться. К счастью, теперь даже археологи-любители были оснащены сверхсовременной техникой. У Принца был приготовлен собранный многоцелевой станок. Он находился в багажнике флаера. По крайней мере, для начального этапа работ оборудования вполне хватало. Если понадобится еще что-то, придется придумать убедительную историю, чтобы все раздобыть. Времени было мало — и сейчас это было главной проблемой. Принц боялся, что на все это остается слишком мало времени.