Жан Поль светил.
Профессор вздохнул, как-то по старчески покряхтел и вдруг сел в это самое кресло.
Ничего не произошло.
Жан Поль уже решился было изречь остроумное замечание, как вдруг..
Кулон на цепочке, зажатой в кулаке господина Эдмона ощутимо дернулся, словно его что-то резко потянуло. Не ожидавший такого маневра профессор не успел поймать момент - и серебряный овал, позвякивая цепочкой, намертво прилепился куда-то к правому боку правого же подлокотника.
Что-то заскрипело. Посыпался с потолка песок и спешно убегающие пауки. Тряхнуло пару раз, и затем оба фонаря погасли. Потухли и экраны терминалов, оставленные на полу у входа в комнату.
Последовало секунд 5 тишины, после которой кресло под профессором вдруг низко и мерно загудело, а прямо перед носом донельзя удивленного Жан Поля раскрылся огромный, шириной во всю стену, световой экран с бегающими ровными рядами иероглифов.
Картинка мигнула несколько раз, подстраиваясь под восприятие находившихся в рубке людей. На хозяев конечно, почти не похожи, но у одного из них, уже доживающего свой век, отыскался старт-ключ.
Поэтому сейчас спешно выпускались тысячи мелких нанитов-ремонтников, заделывающих непрошеные дыры и заращивающих жизненно-важные каналы подачи энергии. Вытаскивались из пространственных ловушек и хранилищ нужные куски оборудования и движков. Отсекалось всё лишнее, наносное, отключались режимы маскировки и скрыта.
Со стороны это выглядело фантастически - вся пирамида Хеопса вдруг окуталась золотистым, едва различимым под жарким солнцем пустыни, маревом. Задрожали, словно в зыбкой дымке грани пирамиды. А затем вековые щербатые камни просто резко съехали по вдруг ставшим идеально гладким серебристым граням.
Обалдевшим ученым голо-экран проецировал невозможную для их понимания картинку - величественно и плавно, исторгая из-под основания жаркое голубое плазменное пламя, пирамида уходила в небо.
Корабль отправлялся домой.
Конец