– Ну не прибедняйся, – подошла богиня совсем уж вплотную ко мне и провела пальчиком по груди. – Назвать тебя простым смертным не повернется язык даже у меня! – Ага, в ход пошла грубая лесть.
– А вот этого не надо! – Я сделал шаг назад. – Если тебе больше нечего сказать, то позволь, я продолжу медитацию.
– К чему такая агрессия? – приподняла бровь мнимая Лирия. – Я не враг тебе. Твои враги – рабы Комола.
– Возможно, но и к тебе у меня доверия нет, – прямо ответил я, не став ходить вокруг да около.
– Я знаю о твоем отношении к моим… родственникам, – улыбнулась богиня. – Поверь, ты им тоже не нравишься.
Я поежился от такого откровения. Как-то мне раньше было приятнее считать, что богам нет дела до маленького человечка по имени Харлаф с его своеобразной жизненной философией: боги есть, вот и пусть будут в сторонке, а я без них обойдусь, своим умом.
– Если я им не нравлюсь, почему я еще жив? – спросил я с наигранным ехидством.
– Можно убить муху, что смирно сидит на потолке, но для этого нужно встать и протянуть руку… А это делать лень. – Орисса приблизилась ко мне и прошептала на ухо: – Сиди на потолке и не жужжи… А то кто-нибудь все же не поленится встать с дивана.
– Я подумаю над твоим предложением, – дерзко произнес я, но, видно, в моем голосе проскочили-таки нотки испуга – Орисса довольно улыбнулась.
– А теперь слушай, – начала богиня жестким, приказным тоном. – Своих имперских друзей можешь не беспокоить. Я вижу, ты гадаешь о связи провинциального арранского барона и сильнейшего из Темных богов… Все просто: предок барона был участником Священного похода против первых слуг Комола и сыграл в нем решающую роль, за что удостоился дворянского титула и такого оригинального родового имени. Они, наивные, полагали, что зло повержено навсегда.
– Зачем же жрецам убивать дочь барона? Месть? Через столько лет? Глупо – зачем привлекать к себе лишнее внимание? – удивился я.
– Это просто демонстрация серьезности намерений: со времен основателя рода бароны Комолы хранили как семейную реликвию один интересный артефакт – жертвенный нож, взятый с алтаря бога. Таким образом барона вынудили его отдать.
– Нож? Я не понимаю…
– Даже человек, столь пренебрежительно относящийся к религии, должен знать, что такое Первая Реликвия, – недовольно произнесла Орисса с некоторым сомнением в моей умственной полноценности.
– Насколько я помню, это артефакт, данный богом своему первожрецу, его символ.
– Почти так. – Девушка обошла вокруг меня. – Благодаря Реликвии жрец в любой момент может обратиться к своему богу. С ее помощью он также способен на время вобрать в себя Силу всех остальных жрецов (у Светлых богов) – это одна из причин, почему жрецами становятся лишь одаренные… Ну а Реликвия Темного бога может вбирать Силу принесенных в жертву единовременно, но не ограничиваясь только лишь его жрецами. Основой любой Реликвии, как Светлой, так и Темной, является частица души самого бога, овеществленная в виде кристалла.
– И зачем же им нож? – спросил я, уже догадываясь об ответе.
– Вскрыть печать темницы, конечно… Для этого нужно целое море Силы.
– Тогда почему боги ничего не делают? Разве ситуация недостаточно накалилась?
– Тут все не так просто. Никто из нас не может приблизиться к месту печати.
– И для этого вам нужен я.
– Да, – не стала играть в тайну Орисса. – Нужен.
– Почему именно я? Есть множество более сильных и умелых магов, которые…
– Сила и мастерство не имеют никакого значения, – перебила меня Орисса. – Важна лишь степень слияния со Стихией, а значит, ты – лучший кандидат.
– А другие апостолы… – начал я, обозвав себя новым словом.
– Ни у кого из них нет такой мотивации, – не дала мне договорить Орисса, как-то странно дернувшись. – Их будет сложно заставить рискнуть жизнью.
– Да, меня заставлять не нужно.
– Вот и хорошо, тогда собирайся. Ты отправляешься в Эсхар.
– В Эсхар?
– Печать в Донкаре, – улыбнулась богиня.
– Но там война, – тупо произнес я.
– Конечно, война! Почему, ты думаешь, Лантар затеял эту бучу? Регент Крейс – жрец Комола.
Я вспомнил: да, действительно, так зовут истинного правителя Лантара, хотя официально страной правит двенадцатилетний король Роберт II…
– Во главе государства… темный? Во главе союзного Аррану государства?! – Откровенно сказать, в такое мне было сложно поверить. – Слабо верится.
– Они прятались сотни лет. За это время можно многому научиться.
– Но сейчас-то все открылось! Нужно что-то делать…
– Это не твоя проблема, подумай лучше о сестре. – Ударив по больному месту, Орисса резко охладила мой пыл. – Время на исходе.
– Зачем вообще привлекать внимание и нападать на жриц? Им мало обычных магов?
– Дело не только в жертве. Твоя сестра вместе с другими жрицами направлялась в Лантар, чтобы основать здесь мой первый храм… – Богиня замялась. – И у них с собой была диадема Ориссы.
– Реликвия… Впечатление захотела произвести? – едко спросил я.
– Да, – огрызнулась богиня. – Ты знаешь другой путь привлечения верующих?!
– Нужно лучше охранять свое имущество! – Я ушел от ответа, одновременно переходя в атаку.
– Да у меня ни одного паладина нет! – возразила девушка, яростно сверкнув в мою сторону глазами и, уже тише, добавив: – Я решила сделать ставку на скрытность…
– Вот и сделала! – Орисса промолчала. – Зачем этим гребаным сектантам нужна твоя диадема?
– Частица души Комола, находившаяся в крестовине ножа, была уничтожена. Проще не создавать новую с нуля, а преобразовать, отравить чужую… Это долгий процесс, но он уже подходит к концу… Я чувствую. Еще немного – и превращение будет завершено.
– Сколько времени у меня есть?
– Пара дней, не больше… – Богиня странно замялась с ответом.
– Дней? – почти закричал я. – Мне не успеть! Я даже не знаю, где конкретно находится печать!
– Тебе и не нужно, твоя задача в другом – вобрать накопленную Силу… Просто убить первожреца нельзя, ведь он не маг в полном смысле этого слова, а скорее сосуд. Разбей сосуд – и его высвобожденное содержимое тебя же и прикончит, а заодно повредит печать. Есть только один способ избежать взрыва – заколоть жреца ритуальным ножом и вобрать в себя накопленную Силу.
– Разве я не должен быть жрецом, чтобы…
– Отличие жреца от мага лишь в одном – в поддержке первого богом-покровителем, – в очередной раз перебила меня Орисса.
– Вот как… Хорошо, но мне все равно не добраться до ножа, – призадумался я. – Я шага не успею ступить, как меня тут же прикончат. Или паладины расчистят дорогу?
– На помощь паладинов и жрецов не надейся. Мы не можем помочь… Или начнется война.
– Родственнички Комола недовольны? – ехидно поинтересовался я.
– Помощь тебе окажут бывшие соотечественники… – проигнорировала мой выпад богиня. – Ты отправишься в Стратон. – У меня внутри все сжалось. Уж где-где, а в Стратоне я хотел бы оказаться меньше всего. Как-то там родина встретит своего блудного сына? Виселицей или топором?.. Плевать! Сразу не казнят, я им нужен, а потом что-нибудь придумаю. Главное сейчас – спасти сестру!
– Хорошо, – решительно произнес я. – Но я все равно не успею…
– А я здесь зачем? Переправлю, куда нужно, лучше любого мага, – перебила меня Орисса. – Собирайся.
– Пожрать хоть дай, – возмущенно буркнул я. – Вырядилась служанкой – так работай.
– Обойдешься! Собирайся, или отправлю как есть! Во всей… хм… красе…
Ширинку я все-таки застегнуть не успел…
Мгновение назад я еще стоял в своей комнате, а в следующий миг – в зале, полном народа, если можно применить этот термин к собравшимся там людям. Нет, нельзя… Обидятся господа аристократы, которые хоть и составляли всего треть от общей массы толпы, но казалось, будто на самом деле их в разы больше. Хорошо быть настолько уверенным в своей значимости и превосходстве над другими, даже если эти другие – люди, ничем не уступающие тебе, кроме социального положения.