Пока что эти помрачения длились лишь мгновение, но дальше будет только хуже. Время покажет.
А еще Зависть знал, что этот ублюдок фейри затянет игру, откладывая ее начало как можно дальше, просто чтобы ослабить его насколько возможно. Как и все братья, он черпал силу в том, что внушал свой грех окружающим. Однако двор на краю гибели ни у кого не вызывал зависти.
Крах его двора повергнет в хаос все королевство и прорвет брешь для других, таких, как этот коварный мастер игры, и они попытаются проникнуть внутрь.
Если бы братья Зависти знали, насколько плачевным было его положение… Ну он уж постарается, чтобы они ничего не проведали. Пусть думают, что он ведет очередную легкомысленную игру и движет им лишь стремление к победе ради того, чтобы разжечь в них свой грех – зависть.
После всех его осторожных маневров ничего другого они и не ожидали.
Зависть в последний раз посмотрел на свое отражение в зеркале. Он убедился, что на его любимой маске нет ни трещинки, ни намека на истинные чувства. Затем он спрятал перо в жилетку и скомкал записку в кулаке.
Когда придет пора, Зависть сыграет в эту игру. Он вернет то, что ему принадлежало, восстановит свой двор и больше ни за что не подвергнет опасности свой круг тем, что снова увлечется кем-либо из смертных.
Зависть бросил пергамент в камин и наблюдал за тем, как пламя уничтожает письмо этого проклятого осла. Он дал себе слово: когда-нибудь он увидит, как мастер игры точно так же превращается в пепел.
Внутри себя Зависть прогорел, совсем как огонь в его кабинете.
Несколько десятилетий спустя
– Эй! Дорогая, хочешь прокатиться на знаменитом одноглазом монстре, нарисованном на моем потолке?
Лорд Нилар Рейнс поднялся к трону по помосту. Он насмехался над картиной в опочивальне принца Зависти, о которой ходили легенды. И вдруг смутно осознал: с ним было что-то не так. И дело было даже не в очевидном предательстве, которое он совершал.
Впрочем, его собственные неподобающие выходки Рейнса совершенно не заботили.
– Кто хочет выяснить, действительно ли жизнь подражает искусству?
Рейнс указал на пышногрудую брюнетку, которая стояла ближе всех к нему. Хоть убей, он не мог вспомнить ее имени, что тоже показалось ему весьма странным. Где-то глубоко внутри он понимал, что знал ее целую вечность. И никогда раньше не смотрел на нее сладострастно, как какой-нибудь недалекий мерзавец из Дома Похоти – одного из противоборствующих дворов.
Однако и эта странность мгновенно забылась.
– Эй, ты! – зычно крикнул он.
Высоко вскидывая ноги, он скакал перед сверкающим троном, как настоящий шут. Казалось, его конечности двигались сами по себе.
– Садись ко мне на колени, ненаглядная! У меня есть для тебя королевский подарок.
Рейнс потряс своим вялым членом, отчего придворные дамы захихикали.
– Если Его Высочество увидит тебя там, тебе несдобровать! – воззвал к нему лорд… как его там?
Рейнс помотал головой, чтобы она хоть немного прояснилась. Должно быть, он выпил куда больше вина из демон-ягоды, чем мог припомнить. Даже в молодости он ни разу не напивался до такой степени, чтобы забыть имена друзей.
Это же его друзья, так ведь?
Он окинул взглядом едва узнаваемые лица собравшихся лордов и леди – пьяное сборище из двенадцати человек. Тринадцати, считая его самого. Кроме Рейнса, облаченного в красное, все были в темно-зеленых одеяниях. Казалось, и цвета, и числа имели какое-то особое значение с оттенком дурного предзнаменования… И тут он заметил, что время близится к двенадцати.
Полночь.
Перед глазами промелькнули события этого вечера. Он был почти уверен, что не надевал красный наряд – ведь это не цвет Дома Зависти.
Пульс его участился, когда сквозь туман пробились слова:
– Элла и алмазик.
Что за ерунда… Ему было никак не вспомнить, слышал ли он это раньше. Вероятно, да.
В голове все смешалось и перепуталось. Не считая того, что…
При дворе творилось что-то странное. На это указывали шепчущие голоса и тени, которые мгновенно забывались… Однако чего-то не хватало. Чего-то жизненно важного.
Беспокойство Рейнса обо всем этом исчезло так же внезапно, как и появилось. Он был вынужден продолжать кривляться, как марионетка на ниточках, которой управляла некая невидимая сила.
– Иди сюда, маленькая шалунья! – Рейнс задвигал бедрами, притворяясь, что хочет наклонить хихикающую брюнетку. – Забудь об опочивальне! Пусть все полюбуются, как ты отсосешь мне прямо здесь, и обзавидуются!
– Как же ей сосать то, чего не отыскать? – выкрикнул кто-то.
Рейнс прищурился, не понимая, была ли туманная дымка реальной или всего лишь ему привиделась. Высокий блондин с острой, как бритва, улыбкой прошел сквозь толпу.