Снизу раздался глухой смешок, а за ним рокот, который отозвался дрожью в очень чувствительной области ее тела. Теперь Камилла оказалась перед куда более насущной проблемой: она сидела верхом на Синтоне, в спальне другого мужчины, в наполовину разорванном платье, словно в порыве страсти, и упиралась руками ему в грудь. Стоит отметить, весьма мускулистую.
Боже, помоги! На ощупь Синтон был как мраморная статуя, созданная истинным гением.
Камилла четко уяснила, насколько он был мощным. Особенно когда он зашевелился у нее между бедер, такой упругий и могучий…
А еще она поняла, что ей нравилось чувствовать его под собой – будто она одолела огромного зверя, и хотя бы на мгновение он принадлежал только ей.
По крайней мере, пока он не набросится на нее.
Синтон лениво ей улыбнулся.
– Если вы в порядке, мисс Антониус, возможно, вас не затруднит встать? И поскорее.
– Вы ранены?
Камилла тщательно осмотрела его, затем сдвинулась вниз по его бедрам раньше, чем он успел ее остановить.
– Может, мне… О! Ой…
Что-то твердое прижалось к ней сзади. И тут до нее дошло, о чем Синтон постыдился ей сказать. Ни о каких ранениях и речи не было.
Во рту у нее пересохло, пульс участился.
Оба на мгновение замерли, глядя друг другу в глаза.
Камилла не понимала, почему он остановился, но внезапно внутри нее разыгралась ожесточенная борьба. Ей следовало немедленно встать и, возможно, закатить небольшую сцену… Вот только тело ее трепетало там, где они соприкасались, а сердце стучало все призывнее… Любую разумную мысль тут же вытесняло желание близости.
И даже лорд не мог никоим образом обратить это в шутку: его тело отвечало на ее призыв.
Камилла посмотрела на его руки, сжавшие ей бедра. Крепкие пальцы погрузились в шелк запутавшихся юбок. Она подняла голову и снова встретилась с ним взглядом. Вдруг он резко подвинулся, поставил ее на ноги, а затем медленно встал сам.
– Мои извинения, мисс Антониус. Уверяю вас, я не собирался…
– Нет-нет, – перебила Камилла, отведя глаза, чтобы не смотреть на лорда и свидетельства его возбуждения. – Не стоит просить прощения. Я должна была…
– Эй! Кто там, наверху?
Вексли. Его голос раздавался с лестницы на втором этаже.
От ужаса Камилла забыла о чувстве неловкости.
– О Боже, нет! Прячьтесь! Нас не должны увидеть вместе. Особенно в таком виде!
Она тщетно попыталась стянуть остатки платья, но оно больше не в силах было прикрыть округлости ее груди.
Судя по голосу, Вексли был настолько пьян, что закатил бы сцену. Он ковылял по коридору, ругаясь и роняя вещи, но все же медленно приближался к спальне.
Синтон снова принял невозмутимый вид. Он вовсе не казался обеспокоенным, просто поправил пиджак и изогнул бровь.
– Почему?
– Потому что тогда мне конец!
Камилла привела в порядок прическу и пригладила юбки, но скрыть зияющую по шву дыру было невозможно.
– Черт, черт, черт… Какой кошмар!
Она взглянула на Синтона, которого, напротив, все больше забавляла ее ругань.
– Почему, во имя Короны, вы торчите здесь, милорд? Хотите, чтобы нас обнаружили?
– Мне плевать, даже если этот выродок нас увидит.
– Ну еще бы! – Камилла не смогла выдержать его взгляд. – Если вы не способны взять эту ситуацию под контроль, мы точно будем выглядеть виноватыми, милорд.
– Эта ситуация, мисс Антониус? – весело ответил Синтон. – Вы что, никогда не попадали в ситуации? Полагаю, приличия требуют, чтобы я немедленно сделал вам предложение?
Камилла одарила его испепеляющим взглядом. Девственница она или нет – не его чертово дело!
– Я не собираюсь замуж.
– Эй! – невнятно прокричал из соседней комнаты Вексли. – Давайте, покажитесь, кто бы вы ни были! Здесь не блудят! По крайней мере, без моего участия!
– Мы могли бы притвориться, – задумчиво продолжал Синтон, словно Вексли не собирался вот-вот разрушить все, над чем Камилла так усердно трудилась последние два года.
– Притвориться? – должно быть, ей снился кошмар. – Вы с ума сошли?
– Не понимаю, что в этом ужасного, – спокойно сказал Синтон. – Он прекратит на вас пялиться, если узнает, что у вас отношения с кем-то другим. Или, может, вам по душе его ухаживания?
Камилла бросила на него скептический взгляд.
– Дело не только в том, что нас обнаружит Вексли, – прошипела она. – Если меня застанут в компрометирующем положении, общество потребует, чтобы мы поженились – не притворялись, милорд, а действительно поженились, – а иначе моей репутации конец. Моя галерея, моя жизнь – меня больше не примут в обществе. Разве можно этого не понимать!