В последний раз, когда Камилла написала для лорда Вексли подделку, ее обман чуть не раскрылся. Ситуацию спасло лишь то, что тот коллекционер перебрал кларета, а затем тут же облегчился на бесценную скульптуру на глазах у лордов, дам и даже герцога, тем самым учинив настоящий переполох, поскольку герцогиня упала в обморок прямо посреди зловонного кавардака. Иначе репутация Камиллы была бы погублена безвозвратно.
Скандал такого масштаба лишил бы ее статуса самого востребованного торговца произведениями искусства в Уэйверли-Грин, завоеванного с невероятным трудом. Эгоистичный подлец, который стоял перед ней в свежевыглаженном костюме с дьявольски очаровательной улыбкой на лице, знал это, и ему явно было наплевать.
– Честно говоря, Камилла, дорогая…
– Мисс Антониус, – надменно поправила она.
Натянутая улыбка Камиллы промелькнула быстрее взмаха кисти.
Вексли, или Векс-Фекс-Пекс, как она называла его про себя, шантажировал ее из-за роковой ошибки, которую она совершила давным-давно. Они заключили сделку, что он должен будет вложить воспоминание об этой тайне в редкий волшебный камень в обмен на три подделки, которые Камилла напишет и продаст для него.
Вот только недостаток сделок с негодяями и подлецами заключается в том, что у них нет ни капли чести. На очереди была уже шестая подделка, и Камилле было необходимо поставить точку.
Как бы талантлива она ни была, если хоть кто-то узнает, что́ она натворила, ей будут грозить арест и виселица и, кроме того, она больше не продаст в Уэйверли-Грин ни одной картины. Как и в любом другом близлежащем городе или деревушке королевства Айронвуд, раз уж на то пошло. Не то чтобы она часто выезжала из Уэйверли-Грин.
Королевство Айронвуд представляло собой небольшое островное государство. Его можно было проехать в карете из одного конца в другой за несколько дней. Однако все, что было знакомо Камилле, находилось в этом городе и в поместье в двух часах езды к северу от него. Если бы ей пришлось покинуть Уэйверли-Грин, всем ее надеждам и мечтам о процветающей галерее, открытой в память об отце, пришел бы конец.
Мужчины вроде Вексли лишь расцветали благодаря скандалам, а сатирические листки лишь прибавляли им известности. Однако женщины, особенно в ее положении, были лишены такой роскоши. Камилла и так ходила по краю. Как куратор выставок она прибегала к довольно эпатажным приемам, однако сама никогда не стремилась оказаться в центре внимания.
Благодаря самой известной картине отца Камилла усвоила важный урок. Она давно поняла, что в высшем обществе ценятся легкий намек на драматизм и зрелищные спектакли. Это подтверждала растущая популярность сатирических листков и карикатур.
К счастью, на тот момент в обществе не утихали разговоры о ее неповторимых выставках. В шаге от того чтобы совершить гнусный акт насилия над лордом Вексли, Камилла была готова почти на все, чтобы уберечь свою галерею и доброе имя от куда более злостных сплетников. Для них не было ничего приятнее, чем унижать других ради мимолетной потехи в гостиных.
Порой Камилла читала бульварные газетенки, чтобы напомнить себе, что стоит на кону. Так она постоянно предупреждала себя о том, насколько осторожной ей нужно быть. Ведь она боролась не только за блестящую репутацию в обществе, но и за статус респектабельного галериста. Ей разрешили взять на себя управление отцовской галереей, потому что все любили Пьера и его неординарную натуру. Но Камилла осознавала, что злые языки, как стервятники-падальщики, только и ждут повода налететь и ее растерзать.
Она искренне надеялась, что когда-нибудь посетители будут приходить в галерею исключительно ради ее собственных картин. Но этому не бывать, если на ее репутацию падет хоть малейшая тень.
Камилла украдкой кинула взгляд за окно и с облегчением отметила, что там не притаились репортеры, жаждущие написать, где и чем Вексли занимается сегодня. Она уже представила себе гнусные заголовки о том, как ангел от искусства и дитя порока резвятся наедине.
– Больше я не смогу помочь вам в этих делах, – тихо сказала Камилла. И тут же добавила, не дав Вексли предпринять жалкие попытки очаровать ее: – Если вам нужна будет работа по индивидуальному заказу, буду более чем счастлива…
– Не смогу и не буду – абсолютно разные вещи, мисс Антониус.
Камиллу возмутил его высокомерный, пренебрежительный тон. Как будто она сама не чувствовала разницу, а он только что поделился с ней потрясающим открытием.