— Дорогая, ты же знаешь, что я бы хотел. В мгновение ока. — Келлер сжал мои руки, его лицо было полно раскаяния.
— Тогда что тебя останавливает? — спросила я. — Почему ты не дашь мне шанс?
— Ну, это не игра, а работа на Main Squeeze. — Он неловко жевал крендель, потирая затылок. — Тебе придется рано вставать на смену, нарезать все фрукты и овощи в пять утра… иметь дело с невыносимыми клиентами.
— И ты не доверяешь мне хорошую работу? — Я приподняла бровь, чувствуя, как веко дергается от раздражения.
Он поморщился.
— Ты никогда в жизни не работала, Хэл.
— Все бывает в первый раз.
— Факт. — Он вздохнул, выглядя измученным. — Но Main Squeeze для меня очень важен. Это мой хлеб с маслом, и я не могу позволить себе никаких заминок. Я не думаю, что ты понимаешь. — Он закрыл рот и покачал головой. — Дорогая, я действительно не беру ни цента от своего отца. Если все пойдет к черту, я не смогу выплачивать ипотеку за это место. Я не смогу оплатить лизинг моей машины. У меня нет плана Б. Или плана В. Это все, что у меня есть. Эта маленькая соковыжималка. Мой отец - рок-звезда, который влюблен в себя, в свой кокаин и в ту девушку, которая в данный момент сосет его член - не уверен, кто это в этом месяце, но она должна быть моложе меня. Мне не на что опереться. Мамочка и папочка Торн не внесут за меня залог. И я люблю тебя! — страстно воскликнул он. — Но...
— Но ты не можешь рассчитывать на меня, — мягко закончила я.
Я поняла. Я действительно понимала. Келлер знал меня до того, как я изменилась. До того, как я поняла, что жизнь — это не американские горки дизайнерских сумок и ошибок. Он знал меня как девушку с шофером, с кредитками, с домом, который не соответствовал ее несуществующей зарплате. Он любил меня такой, какая я есть. Товарищ по тусовке. Сообразительная девушка, с которой всегда весело. Но он бы не доверил мне свои средства к существованию.
И… я не могла винить его за это.
Я не давала ему никаких оснований полагать, что я понимаю и могу участвовать в реальном мире. До сих пор.
Слабо кивнув, я повернулась и ополоснула стакан, которым пользовалась, поставив его на решетку для посуды.
— Я должна идти.
— О, милая, не будь такой! У меня ничего нет до двух часов. Мы можем запоем посмотреть «Продажу заката» и съесть эти органические кокосовые финики из Whole Foods, которые выглядят здоровыми, но на самом деле чертовски калорийны.
Подарив ему натянутую улыбку, я схватила подол его рубашки и сжала его.
— Все в порядке, Келлер. Я не злюсь. Ты позволяешь мне оставаться здесь бесплатно, пока я не разберусь со своим дерьмом. Ты мне ничего не должен. Пожалуйста, не чувствуй себя так.
Он отстранился от меня, дергаясь всем телом.
— Кто ты такая и что ты сделала с моим мелким, хоть и прелестным, другом?
Я пожала плечами.
— Может быть, я выросла.
Его лицо расслабилось.
— Ага. Я начинаю подозревать, что, возможно, это так.
Вооружившись своим рюкзаком JanSport (по общему признанию, он был намного практичнее любой дизайнерской сумки, которая у меня была), я отправилась к Деннису первой. В последний месяц я взяла за правило навещать его и его жену раз в неделю. Иногда я приносила закуски и кофе. Но в последний раз у меня не хватало денег. Может быть, после того, как мне удастся продать свои старые дизайнерские вещи в консигнационные магазины.
Этель открыла мне дверь, улыбаясь.
— Если это не моя любимая девушка!
Почистив и прополов их сад и оставшись на чашку кофе ("Когда делаешь что-то для других, на душе становится хорошо", - сказала мне Илона), я попрощалась с ними.
— Куда ты направляешься? — спросил Деннис.
— Бульвар Сансет.
— Это далеко! — прогремел он драматично. — Давай я тебя отвезу.
Я рассмеялась, качая головой.
— Никаких шансов в аду.
— А что на земле? — сказал он. Боже, я любила его шутки про отца. Я была так рада, что он вернулся в мою жизнь, пусть и не в качестве моего водителя.
— И не здесь тоже. — Я сделала паузу, нахмурившись, когда подумала об этом. — Знаешь, Деннис, мне нравилось, что мы так долго были командой. Ты был моей любимой частью Лос-Анджелеса. Все еще есть.
Но не на долго. Вскоре он и Этель собирались вернуться на Восточное побережье, чтобы воссоединиться со своей семьей в Мэриленде.
— Но разве это странно, что я люблю ездить на автобусе? Есть что-то действительно прекрасное в том, чтобы просто сидеть перед окном, смотреть, как проносится город, в наушниках и просто… ненадолго исчезнуть.
Рот Денниса растянулся в довольной улыбке. Его глаза сияли.
— Да. — Он цокнул языком. — Я чувствую то же самое каждый раз, когда читаю книгу. До свидания, Хэлли.