Тара прикрыла рот ладонью. Нина повернулась, притворившись, что ее тошнит.
— Ты не можешь этого сделать. — Я вскочила на ноги, сжав кулаки рядом с телом.
— Уже сделал. — Он сунул телефон в передний карман. — Дамы. — Он кивнул в их сторону. — Это было неудовольствие, если не полный кошмар.
Тара и Нина не издали ни звука. Я не могла вспомнить ни одного случая, когда они могли столкнуться с кем-то столь же грубым и недовольным их существованием, как Рэнсом.
Вместо того, чтобы стоять и убеждать меня пойти с ним, он начал пробираться к моему Nissan LEAF. Это напомнило мне, что у него были ключи от моей машины — он сам настоял на том, чтобы приехать сюда, потому что, цитирую: — Я не доверю тебе ватную палочку, не говоря уже о транспортном средстве.
Он оставил меня там, чтобы постоять за себя. После аннулирования моих кредитных карт и отправки Денниса в оплачиваемый отпуск.
Я огляделась и увидела, что Тара и Нектарин смотрят на меня со смесью шока и ужаса.
— Я… я должна идти. — Я последовала за Рэнсомом, который уже заворачивал за угол и направлялся к парковке. Я положила руку на его руку, чтобы попытаться замедлить его, но он был быстр.
— В чем твоя проблема? — Я взревела.
Его лицо было каменно-холодным, челюсти напряглись, когда он ответил.
— Некоторые проблемы с отказом связаны с управлением гневом и присущей им нетерпеливостью. Все с самодиагностикой. Твой ход.
— Моя проблема в тебе! — Я задыхалась, пытаясь не отставать от его шагов.
— Стыдно. — Легкое веселье окрасило его тон. — Твое мнение так много значит для меня.
— Ты действительно отменил все мои обязательства на эту неделю? — спросила я.
— Да. — Он открыл мой черный Nissan LEAF и сел на водительское сиденье. — Ты просидела в кафе, нарушив свои договорные обязательства, не прошло и двух часов после его подписания. Не умеешь играть по правилам — вообще не будешь играть.
Он завел двигатель еще до того, как я забралась внутрь. Мне пришлось быстро вскочить, опасаясь, что он оставит меня там.
Дерьмо. Если бы я только прочитала этот дурацкий контракт, я бы знала, о чем он говорит. На что еще я подписалась.
— Ты садист, — заметила я.
Он выехал с парковки и выскочил со стоянки, как профессиональный гонщик.
— Спасибо.
— Это был не комплимент.
— Это исходило от кого-то с риторическим мастерством детсадовца. Хорошая работа у тебя там. Подруги тоже классные.
Нина и Тара на самом деле не были моими друзьями, но я не хотела умывать от них руки только потому, что этот человек был самым снисходительным существом на планете Земля.
— Мои подруги не идиотки. Они просто… — Я попыталась придумать лестное описание Тары и Нектарина.
— Дебилки? — беспомощно предложил Рэнсом.
— Укрытые.
— От чего? Библиотеки? — он выплюнул. — Твои подруги — отражение того, кто ты есть. И сейчас это выглядит чертовски поверхностно, Братц. Ты нацелилась слишком низко.
— Мы ведем бизнес вместе. Это не делает нас родственными душами, — коротко сказала я.
— Эти девушки даже слово «бизнес» написать не могли, если бы сложили головы вместе. — Он пробирался сквозь плотное лос-анджелесское движение. Было так жарко, что пальмы, казалось, пытались сгорбиться, чтобы избежать солнца.
— Я никогда не встречала никого более осуждающего, чем ты! — Я взмахнула руками в воздухе.
— Попробуй уехать из Лос-Анджелеса. В мире полно людей, которые действительно ценят материю.
Нет смысла ходить туда-сюда с этим парнем. Остаток пути мы провели в напряженном молчании. Я не смела представить, что Тара и Нина, должно быть, говорили сейчас за моей спиной. Сцена с Рэнсоном была просто унизительной. Я не могла позволить себе ссориться с ним на публике. Он собирался разрушить то немногое уважение, которое я заработала для себя в Тинселтауне.
Но уступать его тираническим привычкам тоже было нельзя. Я должна была избавиться от него, быстро.
Когда мы вернулись домой, Рэнсом сообщил мне, что уходит по делам. Он сделал это в своей фирменной, неприятной манере. Он распахнул дверь моей спальни без стука и посмотрел на меня с таким выражением лица, что не сожжет тебя моей последней спичкой.
Несмотря на его грубость, я была в восторге. Наконец-то я собиралась побыть одна, чтобы выполнить свой план по избавлению от Выкупа.
— Я постараюсь не слишком по тебе скучать. — Я вскочила с кровати, собираясь захлопнуть дверь перед его носом. Я разговаривала по телефону, звонила людям, которых он отменил на той неделе, — организаторам вечеринок, менеджерам по связям с общественностью и даже Келлеру, — и извинялась за спасение в последнюю минуту.