- Le tass sim ori shan! — еще раз крикнул Рон. На этот раз правильно.
Где-то среди листвы возникло движение. Небольшая коренастая фигура скользнула вдоль ствола, покрытые грубой кожей, никогда не знавшие обуви лапы коснулись земли. Ильтар вздохнул чуть свободней — орк оставил оружие на своем наблюдательном посту, значит правило, согласно которому брат на брата оружия не поднимает, оставалось в силе. Это давало некоторую надежду на благополучный исход. С другой стороны, рядовой разведчик вряд ли наделен правом принимать решения, и судьбу новоявленного братца, да заодно и его спутников, будут решать другие.
Кривоногое существо, чья шкура отдавала зеленью, с грязными, нечесаными патлами, закрывающими лицо так, что снаружи торчали одни лишь красноватые глаза да кривые желтые зубы, подошло к возвышающемуся над ним, будто гора, Рону. Непропорционально длинная рука протянулась к рыцарю открытой ладонью вверх.
— Знак? — каркнул орк.
Рон скосил глаз на Ильтара. Эльф чуть заметно кивнул. Рыцарь наклонился и вложил в руку орка обрубок пальца. Тот некоторое время задумчиво рассматривал его, затем вернул рыцарю.
— Поведу. За мной пойдете. Оружие не трогать.
Грубая, невнятная речь была разбираема с трудом, но общий смысл Рон все же уловил. Орк двинулся к узкому, сразу даже и незаметному проходу между деревьями. Всадники и держащийся позади них Серый Паладин двинулись следом за проводником.
Шли долго, почти четыре часа. Орк, казалось, не испытывал от ходьбы ни малейшего неудобства — этот народ, не признающий иного транспорта, кроме собственных лап, способен был выдержать многочасовой бег с поклажей и оружием. Тропинка петляла меж древних стволов и местами становилась настолько неприметной, что, если бы не проводник — даже взгляд эльфа, возможно, не разглядел бы ее в траве. С другой стороны, эльф, если дорога станет вовсе непроходимой, просто прикажет деревьям расступиться.
Но вот наконец лес стал редеть. Путники вышли на опушку — прямо перед ними вздымались вверх скалы. Где-то здесь начинался путь в пещеры, прорытые в недрах горы гномами, искавшими драгоценные камни. Потом камни кончились и гномы ушли, да не просто так, а еще и получив за ненужные им пещеры бесценную реликвию. Впрочем, гномы славились своим умением извлекать доход даже из пустой породы.
Но, разумеется, никто незваных гостей приглашать в пещеру не собирался. Вход был надежно закрыт — огромным камнем, что наверняка сдвигался не одними мускулами, — гномы умели строить. Секретов своих они, конечно, не выдали бы ни за какие деньги, и потайные двери, что строили для себя, перед продажей сменили, но и то, что оставили, производило впечатление. Под камень, что закрывал вход, без труда въехал бы и Рон, прямо-таки верхом. А перед камнем стояли кресла — старые, очень разные, одно явно гномьей работы, два других — скорее всего людских рук дело. Три орка, восседавшие на этих, так сказать, тронах, производили странное впечатление. Очень странное.
Вообще говоря, эта раса, считавшаяся разумной, владеющая речью, слагающая легенды, во многом отличалась от других народов, смотревших на орков несколько свысока. Они почти не владели ремеслами, не изготавливали никаких предметов. Огня побаивались и мирились с ним только во время набегов — поджечь что-нибудь они еще могли, а вот стоять в кузнице у горна — такого сумасброда среди них не было. Их «мастера» только и могли что мастерить грубое оружие, часто костяное или каменное, посредственные луки, не слишком хорошие стрелы, щиты, плетенные из веток и обтянутые кожей. Хотя, конечно, в качестве оружия все они предпочитали сталь, поэтому при каждом удобном случае старались захватить, украсть или собрать на поле боя все, что можно было использовать для набегов.
Вкусом, чувством меры или представлением о прекрасном они не отличались. Вот и эти трое, уже в годах, были так увешаны золотом, что вызывали не уважение или восторг, а смех. По крайней мере у людей. Было странно, как они передвигались под грузом массивных ожерелий, браслетов, тяжелых корон, брошей, пришпиленных к коряво сшитой одежде из драгоценных тканей. Среди всей этой золотой мишуры бросались в глаза витиеватые изделия, явно вышедшие из-под молоточков подземных ювелиров, а попадались и иные сокровища — кое-как обработанные куски золота, янтаря и драгоценные камни, нанизанные на грубую нить. Впрочем, два десятка зеленолицых стражников, образовавших жалкое подобие строя позади кресел, явно благоговели перед своими вождями.
В общем-то только Рон и Айрин глазели на всю эту «роскошь» с неподдельным интересом, Ильтара же куда больше заинтересовал тот факт, что стражников было не так уж и много для четверых гостей. Во всяком случае, для этой четверки. Значит, драки не предвидится — это обнадеживало.
— Надо же, какую встречу подготовили. Когда же это они успели? — пробормотал Рон.
— Успели, пока их горе-проводник водил нас по лесу кругами, — так же тихо ответил Ильтар.
— Что ты имеешь в виду?
— От того места, где мы встретили орка, до этих скал идти не более получаса. Мы по крайней мере трижды пересекли собственные следы.
— И ты молчал?
— А что я мог сказать? — пожал плечами эльф. — Раз он тянул время, значит, им так было надо. Не повод ссориться, верно? Теперь, думаю, тебе стоит спешиться. И не забудь поклониться, они это любят.
— Кланяться… этим?
— Рон, гордыня здесь неуместна. Эти люди — вожди, под их рукой тысячи воинов, ни один ваш лорд не способен похвалиться такой властью. Не смотри на их шутовской наряд, не в одежде суть. Ты пришел сюда просителем, не забывай. Именно просителем, хотя и имеющим право на эту просьбу. И помни, они любят, когда речь цветиста и вычурна. И, Торна ради, не пытайся говорить по-орочьи. Твоя первая фраза была лишь на волосок от хамства.
— Что я такого сказал?
— Ты должен был сказать, что братался с их вождем. А прозвучало, что ты их вождя… короче, грубо это прозвучало. В общем, будь осторожен и взвешивай каждое слово.
Рон спрыгнул с коня и сделал несколько шагов по направлению к старейшинам. По тому, как напряглись стражи, он понял, когда следует остановиться. Не слишком низкий, но все же достаточно вежливый поклон был принят старцами благожелательно, и один из них знаком предложил рыцарю выпрямиться. Его сухой, надтреснутый голос оказался разборчивым, да и фразы он, в отличие от многих своих соплеменников, строил почти правильно.
— Ты явился к нам незваным, человек. — По морде орка Рон не мог разобрать, какие эмоции тот испытывает. Но вряд ли там присутствовал восторг от встречи. — Я приветствую тебя, ибо долг братства свят.
— И я приветствую тебя, великий вождь. — Рон говорил медленно, тщательно выбирая слова. Не дай бог чем-то обидеть старейшину, тогда отсюда и ног не унесешь. — Не от зла, а от большой нужды просил я о чести братства.
— О том судить не тебе, — внезапно посуровел вождь, и рыцарь почувствовал, что сказал что-то не то. — И все же ты пришел, здесь и право имеешь сказать. Говори, долг братства хочу исполнить я, и покончить с этим делом.
Рон задумался. Сейчас он очень жалел, что не потрудился обговорить с эльфом детали предстоящей беседы. Что лучше — просто потребовать или пуститься в объяснения. Если потребовать — не появится ли у орков желание просто перерезать наглецов, а попытаться рассказать всю предысторию… Наконец он решил избрать средний путь.
— Тьма нависла над миром, вождь. Некромант, чья сила неизмерима, ведет армию мертвецов на наши дома. И с мертвецами идут наши же братья, коих злая сила некро-манта лишила разума.
— Я слышал о том, — сухо кивнул старик. — Но тот, о ком говоришь ты, воюет с людьми. Мы ему не враги. И он нам не враг. Орки не станут сражаться рядом с людьми. Ваша война — это только ваша война.
— Не в том просьба моя, — Рон покачал головой. — Хотя война придет и в ваши пещеры, ибо тот, кто возжаждал власти, не остановится, пока не попытается получить ее всю. Но ищем мы ответов на вопросы, и дать те ответы может лишь тот, кто неизмеримо выше нас. И просьба моя, по праву братства сказанная, такова: прошу я, о вождь, совета и помощи в деле важном. Хочу коснуться я рук того, что люди, по незнанию, Ледяной Статуей зовут, той реликвии, что вопросам моим откроет дорогу к ушам самого Великого Чара.