Первым устал Адэр:
— Хватит!
Начальник проворно выбрался из кресла. Обежав стол, протянул потную ладонь:
— Рад был знакомству.
Не сдержав брезгливую волну, Адэр скривился и повторил вопрос Малики:
— Где прииск?
Похлопывая руками по пышным бёдрам, начальник вернулся в кресло:
— До него две мили. У меня аллергия на пыль. Как подышу, глаза слезятся. Пришлось построить контору здесь.
— Сколько у вас рабочих? — поинтересовалась Малика.
— Несколько сотен.
Адэр открыл блокнот:
— Назовите точную цифру.
— Семь сотен.
Адэр посмотрел в записи:
— Семьсот двадцать.
— Точно! — радостно воскликнул начальник.
— Все из вашего селения? — спросила Малика.
— Пришлых нет, все местные.
Усевшись рядом с Адэром, Малика тихо сказала:
— В селении должно проживать как минимум три тысячи человек. Рабочие, их жёны и дети, старики. Посчитайте навскидку.
Начальник приподнялся над креслом:
— Что посчитать?
— Семь сотен работают, — прошептала Малика, — а где остальные?
Адэр кивнул. В память врезались безлюдные улицы, особенно запомнился запах мочи.
— Покажите ведомости за последние полгода.
— Ведомости хранятся в сейфе. У бухгалтера сегодня выходной.
— Поехали за ключом от сейфа, — сказал Адэр и направился к выходу.
Начальника выдуло из кресла. Он подлетел к двери, прижался к ней спиной:
— Я вспомнил, где бухгалтер прячет ключ. — И выскочил из кабинета.
Адэр вновь занял место за столом.
— Думаете, подставные лица? — спросила Малика.
— Уверен… Как всё глупо! В Тезаре, чтобы уличить кого-то в воровстве или подлоге, трудится армия следователей и дознавателей. А здесь… вора выдаёт внешний вид. Как такой глупый человек может управлять прииском? Куда смотрят рабочие?
— Рабочие боятся потерять работу.
— Он не хозяин прииска. Прииск принадлежит государству.
Малика хотела что-то сказать, но промолчала.
Начальник вернулся с пустыми руками. Семенящей походкой подошёл к Адэру, вытер ладони о штаны:
— Можно вас на пару слов?
— Говорите.
Начальник задышал Адэру в ухо, обдавая запахом лекарств:
— Простите, я забыл, как вас зовут.
— Яр.
— Яр… Только вы поймёте меня. Как мужчина мужчину. Жена, дети — это рутина. А молодому, полному сил мужчине нужно вдохновение. Вы понимаете, о чём я говорю?
— Понимаю.
— А вдохновение дорого стоит, — произнёс начальник и бессильно поник, будто трава, побитая дождём.
— Я всё понимаю, — сказал Адэр и поднялся. — Едем на прииск.
Часть 08
Адэр остановил машину возле серого здания, больше похожего на тюрьму, чем на проходную прииска. Малика с необъяснимым страхом посмотрела на окна за толстыми решётками, на массивную железную дверь без ручки, зато с отверстием-глазком. В обе стороны от здания тянулся без единого просвета бетонный забор с несколькими рядами колючей проволоки на вбитых наискосок штырях. На покатой крыше проходной сверкал в лучах солнца громоотводный шпиль.
— Ты идёшь? — спросил Адэр у Малики.
Боясь передумать, она открыла дверцу. Сзади то ли вздохнул, то ли всхлипнул начальник.
— А ты сиди, — бросил Адэр через плечо.
В ответ послышалось невнятное бормотание и шмыганье носом.
Они поднялись на крыльцо. Адэр несколько раз ударил в дверь кулаком.
Малика посмотрела на тёмное, будто чем-то заклеенное с обратной стороны, круглое отверстие и прошептала:
— За нами наблюдают.
В подтверждение слов темнота за глазком всколыхнулась, на миг впустив в себя лучик света. Видимо, сменился наблюдатель.
— Кто такие? — как из бочки раздался голос.
Адэр поднёс к отверстию-глазку предписание о проверке прииска.
— Без начальника не пущу, — прозвучало после непродолжительной заминки.
— Ладно, — еле слышно проговорил Адэр, — будь по-твоему.
Вытащил из машины трясущегося начальника, подтолкнул к глазку. Загрохотал засов, дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы явить взору нечёсаного охранника с обрюзгшим лицом и крошками хлеба в кудлатой бороде.
— Девицам сюда нельзя.
Малика боролась с желанием нырнуть в автомобиль и сжаться испуганным воробышком, чтобы её никто не видел и не слышал. Но боязнь оставить Адэра одного взяла верх.
— Я Малика Латаль. Моё имя есть в предписании.
— Да ну? А как начальник на это смотрит?
Адэр толкнул толстяка в спину, тот часто закивал, издавая неразборчивые звуки. За дверью посовещались, бородач посторонился. Малика вслед за Адэром и начальником вошла в здание и только тогда поняла, насколько был прав охранник.
Проходная представляла собой узкое, длинное, с низким потолком помещение, освещённое белыми лампами. Вдоль одной стены стояли в ряд скамейки; на них лежало тряпьё. Несколько человек ощупывали нечто похожее на штаны и рубахи: тонкие пальцы со знанием дела перебирали складки, сгибы и швы.
Возле противоположной стены… Малика ахнула и отвернулась. Там толпились обнажённые мужчины, прикрывая руками то место, где сходятся ноги.
— Я ж говорил: девицам сюда нельзя, — сказал охранник.
— Потерпит, — отозвался Адэр. — Что за люди?
— Ночная смена.
— Так уже обед.
— Всё по инструкции. Сначала слабительное. Пока подействует — обыск.
Послышались неторопливые, как на прогулке, шаги. Это Адэр. Стук его каблуков Малика могла бы узнать среди сотен звуков.
«Какие камни добываете?» — «В основном жадеит, немного аметиста и малость александрита». — «Что нашли за смену?» — «Ничего». — «Совсем ничего?» — «Вот промоем их, окаянных, может, что-нибудь найдём».
Малика повернула голову. Адэра не увидела, зато заметила два стола и сейф между ними. За одним столом под невыносимо яркой настольной лампой сидел человек с круглым стёклышком в глазу и рассматривал Малику. За другим столом что-то выводил в тетради учётчик: на шее накрахмаленный, в прошлом белый воротничок, на локтях протёртые нарукавники.
За спиной продолжалась беседа: «Воруют?» — «Воруют, мать их так! И в уши заталкивают, и глотают, и… да-да, туда тоже».
Вновь шаги Адэра.
«Э-э! Господин! Туда нельзя!» — «Что там?» — «Там из них слабительное выходит». — «Сколько рабочих на прииске?» — «А бес его знает. Вы у начальника спросите…» — «Человек семьсот будет?» — «Смеётесь? Может, триста, а может, меньше».
— Малика, идём!
Глядя в бетонный пол, она поплелась за Адэром и начальником. Краем глаза видела опухшие колени рабочих, их стопы в узлах и шишках. Выйдя из проходной, подняла голову. Выдохнула и не смогла себя заставить сделать вдох. Адэр прижал к носу рукав.
— Туда? — глухо спросил он у толстяка и, не дожидаясь ответа, толкнул его в сторону огромного бака, стоявшего вертикально на металлических опорах. — Малика! Не отставай.
Вокруг, куда ни глянь, пустошь, огороженная забором. Чем дальше они отходили от здания, тем нестерпимее становился запах, словно прииск был спрятан не только от внешнего мира, но и от свежего воздуха. Адэр уже зажимал нос и рот ладонями.