— Малика принесла мне перо и чернила. Сказала, что к истории надо относиться как к произведению искусства. — Летописец открыл последнюю страницу, покрытую каллиграфическим почерком. — Продуманно, чётко и ничего лишнего.
~ 5 ~
Адэр окинул взглядом осунувшиеся лица советников — будто ночь не спали. Посмотрел на Малику. Не женщина — тетива лука. Кого пронзит стрела на этот раз?
— Мой правитель, — произнесла она. — С вашего разрешения я вернусь ко вчерашнему разговору и задам советнику Лаелу вопрос.
Орэс с нарочитым вниманием повернул голову, будто хотел, чтобы её слова влетели в одно ухо и вылетели из другого.
— Советник Лаел, почему именно религии олард вы отвели роль государственной идеологии?
— Как я уже говорил, правитель может укрепить свою власть божьей силой. Оларды утверждают, что правитель избран Богом.
Джиано, ещё вчера одетый строго, со вкусом, как и подобает виконту, а сегодня облачённый, словно посланник секты, в белоснежную просторную одежду, обратил на Орэса покоряющий простодушием взгляд:
— Правитель не может утверждать, что он избран Богом, пока не построит фундамент для такого утверждения.
— Повторяю: утверждать будет не правитель, а религия, — произнёс Орэс раздражённо. — Приверженцев этого вероисповедания в нашей стране большинство. И очень жаль, советник Джиано, что вы не из их числа.
— Всякое место, посвящённое Богу, — моё, ибо я исповедую ахаби и горжусь этим, — полилась напевная речь Джиано. — Я живу рядом с людьми, которые почитают разных Богов. Я иду в храм и поклоняюсь Богу этого храма, поклоняюсь так же, как поклоняются там люди. Я иду в молитвенный дом или любое другое святилище и поклоняюсь тем же образом, каким поклоняются там люди. И где бы я ни был, я смотрю на людей, уважаю их молитвы, уважаю их Бога и уважаю их представления, потому что все Боги — это лица единственного Всевышнего. Как можно сказать: этот лик прекрасен, а этот уродлив? Как можно вознести одну религию над другой?
— Советник Джиано, я знаком с вашим оригинальным вероисповеданием и не хочу затевать сейчас полемику относительно ваших тезисов, — проговорил Орэс холодным тоном. — Я всего лишь считаю, что правителю нужна опора, будь то лицо, спина, рука или плечо Всевышнего.
— Вы предлагаете возвысить олард, даже не зная, какой религии следует наш правитель.
Орэс повозился с платиновым зажимом на галстуке, давая себе пару секунд на обдумывание ответа, и обратился к Адэру:
— В Порубежье мало кто знает вас лично. Но в Тезаре вы были, есть и будете всегда на виду. Вы регулярно посещали несколько храмов — это ни для кого не секрет. И никогда открыто не признавали ту или иную веру. Неосознанно или умышленно, но вам удалось окружить себя тайной. Возможно, вы вообще не верите в Бога, как и я. Сейчас ваша тайная вера или ваше неверие могут сыграть вам на руку.
Джиано укоризненно покачал головой:
— Нельзя играть верой.
— Богослужители всю жизнь этим занимаются, и ничего, — отбрил Орэс.
— Мой правитель! — подала голос Малика. — Советник Лаел предлагает провести две реформы: языковую и религиозную.
Адэр встретился с ней взглядом. Уж не он ли сегодня стал мишенью для её стрелы? Если старший советник не знает позицию правителя по тому или иному вопросу, он обязан либо отложить рассмотрение вопроса, либо исподволь направить разговор в другое русло. Правитель принимает или отклоняет советы заседателей. И только в самом крайнем случае излагает своё мнение. Таким правилам следует Совет Великого. Вилар не мог не сказать Малике об этом.
Исаноха поднял руку:
— Можно взять слово? — Получив разрешение, произнёс: — Загляните в учебники истории, советник Лаел. Все беды на земле происходили под красивыми лозунгами. Нации уничтожали друг друга во имя правого дела. Религиозные войны велись во имя Бога.
— Не перекручивайте мои слова!
— Довольно, маркиз Лаел! Мы слушали вас два дня. И если сегодня принять то, что вы предлагаете, — завтра страна рассыплется как карточный домик. — Исаноха посмотрел на коллег. — Кто со мной согласен?
Советники один за другим подняли руки.
Юстин Ассиз взял со стола несколько сшитых листов:
— Мой правитель! Уважаемый Совет! Прошу рассмотреть кандидатуры на должность окружных судей.
Адэр взглянул на часы:
— Утверждать будем списком или поимённо?
— Если у Совета не возникнет вопросов, утвердим списком, — ответил Юстин и принялся монотонным голосом озвучивать имена.
Адэр открыл блокнот, лихорадочно перевернул страницы:
— Советник Ассиз! Идите за мной. — И направился к выходу из зала.