— Откуда будешь, Ксоп? — спросил Адэр.
— Местный, мой правитель, — ответил страж.
— Ты ветон?
— Местный — в смысле из Порубежья. Родился и жил в Верхнем Доле.
— Чем занимался?
— Работал на песчаном карьере. Потом пошёл в армию Тезара.
— Достаточно, — сказал Адэр. — Драго и Мебо, остаётесь с маркизом Бархатом и Маликой. Лайс и Ксоп, ждите меня на улице.
Стражи направились к двери.
— Драго! — окликнул Адэр. — Только не так, как в прошлый раз.
— Мой правитель! Да никогда больше…
Адэр сменил костюм на штаны и рубаху, надел сапоги. Уже выйдя из спальни, вспомнил, что в гроте холодно, и вернулся за курткой.
Машина, которую прислал Эш, была выпущена в самые худшие для автоконцерна «Хатали» годы: тесная, с низкой посадкой. Адэр уселся рядом с молоденьким водителем и, скользнув темечком по потолку, втянул шею в плечи. Сзади с трудом разместились Ксоп и Лайс: первый согнулся гвоздём, второй скрутился улиткой. Автомобиль тронулся. Адэр замер в ожидании, что днище вот-вот шаркнет по дороге и отлетит.
От напряжённой и неестественной позы затекла спина. Адэр упёрся руками в переднюю панель, подвигал плечами:
— Где ты взял такую машину?
— Вам правда нравится? — обрадовался водитель и как открыл рот, так до грота его не закрыл: и какую скорость чудо-авто развивает, и как входит боком в повороты, и как вписывается в гараж размером с будку.
Потом принялся перескакивать с темы на тему. Оказывается, в Лайдаре живут только коренные лайдарцы. Ветонам из других посёлков селиться в ней запрещено, мол, столица не резиновая. В резервацию часто приезжают из Порубежья (будто из заграницы) — за солью, пушниной и гранитом. Работает один гранитный карьер, остальные закрыты. Лес рубить нельзя. Иногда, чаще всего зимой, из Тезара и Партикурама от тамошней знати приходят машины с продовольствием (этого Адэр не знал). Доктора лечат бесплатно. Учёба в семилетке тоже бесплатная. В музыкальную школу принимают только детей дворян. Ветоны пашут как проклятые, чтобы платить налоги. Для Адэра это не стало новостью. Резервация ветонов действительно перечисляла в казну подушный налог, чего не делали ни климы, ни ориенты. Кто-то из наместников назвал его дворцовым сбором.
Болтовня водителя перемежалась фразами: «Это особняк графа… Этому рынку триста лет… Здесь когда-то был фонтан…»
Сзади слышались смешки стражей вперемешку с кряхтением, а Адэр рассматривал вздутый кожзаменитель на передней панели и вздыхал: сам же хотел узнать, как живут ветоны, вот Эш и подсуетился — подсунул «говорилку» из народа.
Машина покинула город, обогнула скальный выступ и выехала на гранитную площадь. У Адэра отвисла челюсть. Возле входа в грот стоял автомобиль Вилара. Сам Вилар разговаривал с Эшем. Защитники проверяли паклю на факелах. Малика и Драго, облокотившись на бронзовые перила, смотрели на чаек.
Адэр выбрался из салона. Драго поспешил ему навстречу, состроив виноватую гримасу:
— Я не успел проколоть шины.
— Кто проболтался?
Драго взглядом указал на сидящего за рулём «говорилку»:
— Когда мы вышли от вас, он разговаривал с маркизом Бархатом. Я не слышал, чтобы он сказал, куда вы собрались, но больше некому.
Адэр подошёл к Малике:
— Забирай маркиза и уезжай.
— Вы говорили, что мы должны доверять друг другу, — произнесла она, продолжая наблюдать за чайками. — А я не знаю, чего ждать от вас завтра, послезавтра, через месяц. Я устала всё время догадываться. — Повернулась к Адэру лицом. — Как вы могли от меня скрыть? Почему?
— Нам нельзя всем вместе идти неизвестно куда.
— Вот пусть маркиз Бархат и остаётся.
— Ты не понимаешь.
— Понимаю. Понимаю, что у нас разные цели, но, к сожалению, дорога одна, — сказала Малика и вновь повернулась к морю. — Куда упал ваш Парень?
— Не помню.
— Покажите!
Скользя ладонью по влажным от утренней росы перилам, Адэр двинулся в другую сторону от грота. Остановился возле тусклых пятен на гранитной плите — дождь, который моросил позапрошлую ночь, не полностью смыл кровь Ютала.
— Здесь его столкнули.
Вытянув шею, Малика посмотрела вниз и направила взгляд Адэру за спину:
— Парень жив.
— Нет.
— А я говорю, жив! Собаки не вернулись.
Адэр резко обернулся к Воротам Славы. Ошейники и цепи так и лежали возле собачьих будок. Он перевесился через ограждение. Море было тихим, гладким.
— Мой правитель, — кивнул подошедший Мебо. И протянул Малике форму защитника.