Хозяйка ответила лучезарной улыбкой:
— Рада видеть вас на островке исполнения желаний.
Официант вытащил на сцену журнальный столик, установил гонг и подал хозяйке молоточек.
Она игриво цокнула по гонгу:
— Желание номер один.
Шлюха вывела на сцену девочку в полупрозрачном кружевном платьице. Тонкие губки накрашены ярко-красной помадой, приподнятые бровки наведены карандашом, на скуле нарисована родинка, в распущенных волосах алая роза.
— Десять лет, — выкрикнула хозяйка. — Стартовая цена один мор.
Адэр потерял дар речи.
По залу полетели голоса: «Мор и десять грасселей… Мор и двадцать пять грасселей… Полтора мора…»
— Добавьте десять грасселей, и я сниму с неё платье, — произнесла хозяйка.
Слева от Адэра взметнулась рука; на мизинце сверкнул перстень, усыпанный сапфирами.
— Добавляю!
Хозяйка сдёрнула с девочки платье. Схватив за худенькую руку, вынудила девочку покрутиться. Дети за соседним столом захихикали.
Адэр сжал кулаки. В висках стучало: это не тезы, это не тезы…
— Мне и в голову не приходило, что мать может так поступить с детьми другой матери, — прошептал Эш.
Цена за невинность ребёнка подскочила до двух моров.
— Добавьте полмора, и я сниму с неё трусики, — крикнула хозяйка.
— Три мора, и я её забираю, — раздался звонкий голос.
Адэр оглянулся:
— Какого чёрта?..
Возле двери стояла Малика, придерживая Парня за ошейник. Рядом с ней топтался Лайс, взглядом выискивая в зале правителя.
— Мы не торгуем рабами, — возразила хозяйка.
— Четыре мора, и она моя! — произнесла Малика.
— У вас есть четыре мора?
Малика подняла над головой пачку купюр.
— Четыре мора, и дама с собачкой… — пробормотала хозяйка.
Сверкнув перстнем на мизинце, взметнулась рука.
— Пять моров.
— Пять моров раз, — озадаченно проговорила хозяйка.
— Семь моров, — прозвучал голос Малики, и повисла гробовая тишина.
— Сумасшедшая, — прошептал Эш.
— Семь моров раз…
Сверкнул перстень.
— Десять моров.
Заметив, что Лайс посмотрел в их сторону, Адэр дал ему знак. Тот подбежал, пригнувшись, и проговорил с досадой:
— Я ничего не мог сделать.
— Пятнадцать, и она моя, — крикнула Малика.
— Пятнадцать моров, — повторила хозяйка и ударила в гонг. — Продано.
Шлюха подняла с пола кружевное платьице и подвела перепуганную девочку к Малике.
— Убери её отсюда! — приказал Адэр Лайсу.
Страж подбежал к Малике. Парень оскалился, на холке вздыбилась шерсть. Лайс обернулся и развёл руками.
— Чёрт, чёрт, чёрт, — шептал Адэр, судорожно соображая, что делать.
Силком вытащить Малику из зала — значит привлечь к себе внимание сотен горожан. Он, правитель, присутствует на торгах в доме терпимости… Это скандал! Разрешить Малике остаться — а если она купит всех детей? Сколько их? И куда их потом девать?
Забегали официанты, заменяя на столиках пустые бутылки полными. Зазвенели бокалы, забряцали о тарелки ножи и вилки.
— Желание номер два. Шесть лет, — прозвучал голос хозяйки. — Три мора.
Адэр повернулся к сцене и стиснул зубы. Маленький мальчик в костюмчике моряка испуганно хлопал ресницами.
— Пять моров, и он мой, — крикнула Малика.
Публика оживилась, зашушукалась.
Кто-то прошамкал:
— Шесть моров.
С другого конца зала донеслось:
— Семь.
Сверкнул перстень.
— Десять моров.
— Двадцать моров, — выкрикнула Малика.
Заскрипели сиденья стульев, по полу заскрежетали ножки. Участники торгов поднимались, чтобы лучше рассмотреть «даму с собачкой». Адэр облокотился на стол, уткнулся лбом в кулаки.
— Добавьте мор, и я раздену его догола, — произнесла хозяйка.
— Добавляю, — раздался женский визгливый голос.
— Двадцать пять моров, и он мой, — крикнула Малика.
— Двадцать пять моров, и дама с собачкой… — Прозвучал гонг. — И даму с собачкой поздравляем с покупкой.
— Я могу увидеть все «желания»? — спросила Малика.
— Я влип, — пробормотал Эш. — Вам нельзя раскрываться, а я не могу её бросить.
— Нашими правилами это не предусмотрено, — отозвалась хозяйка.
— Правила устанавливает тот, у кого есть деньги, — сказала Малика и, придерживая Парня за ошейник, направилась к проёму, из которого полчаса назад выходили похотливые клиенты.
Публика перед ней расступалась. Дети за соседним столиком верещали, указывая пальцами на диковинную собаку. Хозяйка захлопала в ладоши. В зал хлынули шлюхи.
Расталкивая людей, натыкаясь на столы и опрокидывая стулья, Адэр пробирался через разгорячённую толпу.
Дорогу преградил неизвестно откуда взявшийся детина в форме стража: