Ждать пришлось недолго. Йола вынырнул в нескольких метрах от берега. Детей как волной смыло. Выйдя из воды, старик потряс седыми космами. Отжал низ холстяных штанин. Развёл сухощавые руки, покрутился на месте, подставляя солнцу утратившее упругость тело. Подбежавший юноша помог ему надеть рубаху и повязать на голову белый платок.
Йола подошёл к Адэру и поклонился:
— Мой правитель.
— Мне сказали, что ты вернёшься к ночи.
Старик указал на склон:
— Йола увидел, как спускались люди.
— Надо поговорить.
— Гостям надо пообедать.
— Не будем терять время. — Адэр хлопнул ладонью по днищу лодки. — Садись, Йола.
— Правитель уважает обычаи морского народа?
Адэр нехотя поднялся, а когда повернулся к лагерю лицом, опешил. Между шатрами были расстелены домотканые полотна. На них стояли глиняные блюда с печёной, варёной и вяленой рыбой. На блюдах поменьше горкой лежали куски ржаного хлеба. Видимо, дующий с моря ветер прижимал запахи к скале, раз он их не ощутил.
Йола и гости подсели к полотну. Места возле «столов» заняли все ориенты: рядом со стариками теснились дети и молодёжь. И странно — никто не разговаривал.
Из чёрного зева пещеры тянуло приятной прохладой. Шум волн звучал чётче, чем возле моря. Адэр выбирал из рыбы кости и пытался сосчитать, сколько людей в лагере, но постоянно сбивался. Навскидку ориентов было намного меньше, чем он ожидал увидеть.
— Где твоя семья? — спросил Адэр.
Йола обвёл рукой вокруг себя:
— Вот.
— У тебя есть дети и внуки?
— Ориенты — сёстры и братья.
Адэр отодвинул тарелку. Перед ним поставили черепяную плошку с водой и протянули жёсткое полотенце. Такая же плошка появилась перед старейшиной.
Йола помыл руки и встал:
— Теперь поговорим.
Они расположились на днище перевёрнутой лодки. Лайс опустился на корточки, набрал полную горсть песка, принялся мять в кулаке.
Адэр посмотрел через плечо. Женщины и дети словно испарились. Мужчины скучились возле склона, надеясь, что ветер донесёт до них разговор старейшины с чужаком.
— Йола, — произнёс Адэр. — Ты очень хитрый, я знаю. Но тебе меня не перехитрить.
Йола оглянулся на соплеменников:
— Тот, кто понимает слот, — идите в море.
Старик с реденькими седыми волосами и ещё трое молодых мужчин бросились в воду. Поплыли на глубину, размашисто вскидывая руки.
— Возможно, ракшады захотят напасть на Порубежье, — начал Адэр и заметил, как насторожился Йола. — Я сказал — возможно.
— Ракшад, которого забрали люди Крикса.
Адэр кивнул:
— Да, Йола. Всё из-за него. Он очень знатный человек и сейчас находится в моём замке. Больше я ничего не могу сказать.
— Йола не просит.
— У меня нет армии.
— Йола в курсе.
— Я не знаю, на что решится хазир. Не думаю, что он пойдёт на Порубежье войной. И ошибиться не хочу. Надо, чтобы твои люди день и ночь смотрели не смыкая глаз на горизонт и сообщили в замок, если появятся корабли. — Адэр повернулся к старику. — Ты понял, что я сказал?
— Йола не дурак.
— Мне надо, чтобы твои люди не дали высадиться ракшадам на берег, пока я не приведу своих людей. Понятно?
— Йола слушает.
— Собственно, я всё сказал.
Жмурясь от солнца, Йола потёр кончик носа:
— Всё?
— Да, Йола. Всё.
— Люди вашего отца сожгли наш трёхмачтовый корабль, — проговорил старик без акцента и коверканья фраз. — Мы это слишком поздно поняли и потеряли много друзей. Нам хватит трёх фелюг. По фелюге за мачту.
— Ты со мной торгуешься?
— Нет, мой правитель. Вы сказали, что вам надо. Я говорю о том, что надо морскому народу.
— У меня нет фелюг.
— Хорошо. По берегу раскиданы двенадцать лагерей ориентов. Они разделены землёй, которая принадлежит важным людям. Мы вынуждены плавать друг к другу. Летом — приятно. Зимой, особенно в шторм, — невозможно. Я главный старейшина всего морского народа. Я должен знать, как живёт мой народ.
— Кто вам мешает жить зимой вместе?
— В лагерях мало пещер, а палатки мы убираем. Зимой здесь сильные ветра.
— Так. И что?
— Отдайте нам весь берег.
Хохотнув, Адэр похлопал старика по колену:
— А ты шутник.
— А я не шучу.
— А я не могу забрать землю у дворян.
Йола потёр кончик носа:
— Хорошо. Нам нужен хлеб, фрукты, овощи, посуда, капроновая нить, одежда, молоко и творог детям.
— Думаешь, я не знаю, что вы тайком ходите в селения?
— Вы не дослушали до конца. Больше всего нам нужна свежая кровь. Когда вы спросили, где моя семья, я сказал вам правду — все ориенты связаны кровным родством. Мы вымирающий народ, мой правитель. Пока мы изгои, к нам никто не придёт и мы никому не нужны.