Вельма догнала её за несколько домов до гостиницы.
— Малика! Посмотри, — произнесла она, запыхавшись. — Мне впервые подарили цветы.
Взглянув на пёстрый букет, Малика пожала плечами. Надо же быть такой дурой! Стоит кому-то шепнуть на ушко ласковое слово — и Вельма согласна на всё.
— Ты можешь хоть раз за кого-то порадоваться? — обиделась Вельма.
— Я рада за Лилана.
— Почему ты такая злая?!
Малика поднялась по мраморной лестнице, открыла перламутровую дверь:
— Чтобы через пять минут твоего духу здесь не было!
До приезда маркиза оставалось не более получаса. Малика привела себя в порядок и, пытаясь перебить мысли о Вельме, ещё раз подсчитала предстоящие расходы на гостиницу.
В вестибюле переминался с ноги на ногу Таали. Увидев Малику, поспешил ей навстречу:
— Когда вас ждать?
Она отдала ему чемодан:
— Через неделю.
— Ваша подружка остаётся?
Малика развернулась и, горя негодованием, проследовала в комнату Вельмы.
Она сидела на сундуке, обнимая букет. Подняла заплаканные глаза:
— У нас с Лиланом ничего не было.
— Мне всё равно.
— Он поцеловал меня, потом попросил подождать. И принёс вот это. Я не могла уйти. Он был в цветнике. Просто так уходить неприлично.
— Вельма! Мне всё равно.
— И у меня нет никакой тётки.
— Знаю.
— Откуда?
— Догадалась.
Вельма уткнулась носом в цветы:
— Я сбежала из замка.
— Как — сбежала?
— А вот так. Написала правителю записку и ушла.
— Вельма, что случилось? Тебя кто-то обидел? Не молчи! Из-за кого ты сбежала?
— Из-за правителя.
— Что случилось?
— Мне очень плохо. — Вельма зарылась лицом в букет и всхлипнула. — Я давно хотела с тобой поговорить, но не решалась. Думала, ты будешь смеяться.
Малика села на сундук, обняла её за плечи:
— Не буду. Обещаю.
— Мне стыдно.
— Если не хочешь, не говори.
Вельма подняла голову:
— Он никогда не называет меня по имени. Для него я — «эта служанка». Собака, которую можно погладить и прогнать. Иногда я боюсь его. Просыпаюсь ночью, а он стоит у окна и скрежещет зубами. Это так страшно. Порой думаю: «А если не идти к нему? Вдруг не вспомнит обо мне?» Но он посылает за мной стража. А сам садится на подоконник и сидит до утра. И глаза у него как у затравленного зверя. Так и сверкают.
— Зачем он тебя зовёт?
— Не знаю. — Вельма опустила голову Малике на плечо. — Наверное, ему скучно.
Откровение девушки озадачило. Адэр и раньше не блистал галантностью и сдержанностью, а последнее время вёл себя и вовсе непредсказуемо. Какие тревоги его гложут, лишая сна и последних крох выдержки?
Малика прижала ладонь к сердцу. На месте Вельмы или другой несчастной девушки может оказаться она, и никого не будет рядом, чтобы заступиться за правителя. Пора уходить… Но как долго она проживёт вдали от него?
Из коридора донёсся голос Таали:
— Малика! За вами приехали.
— Иду.
— Можно мне остаться в гостинице? — спросила Вельма. — У меня совсем нет денег, но я продам платья. Я тебе заплачу. Позже.
— Мне ничего не надо, Вельма, кроме твоего обещания.
— Всё что угодно, Малика!
— Если тебе захочется мужчину, ты соберёшь вещи и уйдёшь.
— Навсегда?
— Навсегда, Вельма.
— Клянусь!
— Мне не нужны клятвы. Просто пообещай. Пообещай мне, моруне.
— Так это правда, что о тебе говорят?
— Кто говорит?
— Все. На кухне, в прачечной. Все. Но я им не верю. Я-то знаю, какая ты добрая. — Вельма сжала Малике руку. — Почему ты дрожишь?
— Я не дрожу.
— Дрожишь, Малика! Я чувствую.
Она высвободила ладонь:
— Обещай или забирай свой сундук и уходи!
Вельма кивнула:
— Обещаю, Малика. Обещаю!
Вслед за Таали она вышла из гостиницы и указала на сверкающее как солнце здание:
— Это «Дэмор», Таали. «Убежище морун». Моё убежище. Если кто-то его осквернит, спрошу с тебя.
Вложила распорядителю в руку кошелёк, забрала чемодан и спустилась с лестницы.
~ 14 ~
Торопиться было некуда — с новыми идеями и предложениями советники соберутся завтра утром, а потому маркиз Безбур приказал Драго поехать по асфальтированной дороге, ведущей в Тезар. Чистый воздух и вид за окном — раздольные селения, ухоженные поместья и колосящиеся поля — стоили того, чтобы провести в пути два лишних часа.
Автомобиль покатил по улице последнего на их пути городка; за ним начиналась пустошь. Ветер приносил из степи горький запах полыни. Выпавшее из зенита солнце пронзало жгучими лучами лобовое стекло, покрытое тонким слоем клейких порошинок.
Безбур промокнул платочком лоб, вытер шею:
— Я не прочь выпить стаканчик холодного сока. Как вы на это смотрите, Малика? — Не дожидаясь ответа, велел стражу остановиться возле первого же приличного заведения.