Мебо накинул на Адэра свою рубашку. Гюст притащил из автомобиля зонт. Сидя за рулём, Файк смотрел на щётки, которые не справлялись с потоком воды, и костерил последними словами грозу, пустошь и чью-то мать.
Наконец ливень перешёл в моросящий дождь. Небо осветила вспышка молнии. С большим опозданием прогрохотало.
— Гроза уходит, — проговорил Мебо, заталкивая нож за голенище сапога.
Адэр почесал животик щенку, припавшему к соску матери. Погладил моранду и пошёл к машине, еле вытаскивая ноги из раскисшей земли. На сердце появилась тяжесть, словно он бросает близкого человека. Не выдержал. Обернулся. Держа в зубах барахтающегося детёныша, моранда ползла за ним, оставляя позади себя кровавый след.
Адэр забрал щенка, похлопал зверя по спине:
— Не волнуйся. Я о нём позабочусь.
Над степью пролетел прощальный вой. Моранда выгнулась и замерла. Красные глаза продолжали смотреть на Адэра.
Сменяя друг друга, Мебо и Файк с трудом вырыли яму, залили месивом из песка и глины не успевший остыть труп и двух мертворождённых щенков. Адэр постоял под мерзким сеющим дождём, слушая погребальный плач ветра и писк осиротевшего детёныша. Добрёл до машины и сел в выстуженный непогодой салон, не заботясь о чистоте обивки, не думая, что надо бы достать из багажника сумку и переодеться. Положив зверёныша на колени, натянул на голое тело пиджак и вдавил затылок в подголовник.
Файк завёл мотор. Покрутился, протирая запотевшие окна. Автомобиль «проплыл» с десяток метров и застрял.
Открыв дверцу, Мебо высунулся наружу:
— Приехали. — Повернулся к сидящему сзади Гюсту. Мазнул взглядом по узким плечам и выпяченному животу. Посмотрел на Файка. — Выходим.
Адэр отдал щенка секретарю и перебрался за руль.
Колёса буксовали, поднимая фонтаны тягучей грязи. Вскоре Мебо и Файк уже не ходили, а ползали возле машины, пытаясь её откопать. Адэр скинул туфли, закатал штанины. Выйдя из салона, схватился за дверцу: ноги разъехались и погрузились в жёлтое месиво. Сверху продолжало моросить. Тёмное небо пророчило ранние сумерки.
— Гюст, садись за руль, — крикнул Адэр и упёрся руками в багажник.
Двигатель надрывно заревел, машина выскочила из ямы, немного проехала и вновь засела в канаве.
Файк с измученным видом привалился боком к дверце:
— Дела не будет. Надо подождать, пока подсохнет.
Из окна высунулся Гюст:
— А если и завтра дождь?
Мебо вытер тыльной стороной ладони губы и глаза:
— Толкаем к реке. Там на берегу галька.
Через час путники с горем пополам добрались до косогора. Адэр выключил фары: они светили в пустоту. В сумерках удалось рассмотреть у подножия холма изогнутое русло реки, обрамлённое с одной стороны белёсым берегом, с другой стороны — рощей.
Мебо выбрался из салона, потоптался перед машиной. Вернулся расстроенный:
— Склон размыло. Ехать нельзя.
— Выходите! — приказал Адэр. — Я сам съеду.
— Я с вами, — прозвучал за спиной голос Файка.
— Я тоже, — отозвался Гюст.
Мебо плюхнулся на сиденье и захлопнул дверцу:
— Ну что ж, с Богом!
Зажав щенка между коленями, Адэр вцепился в руль. Мебо упёрся руками в панель. Гюст и Файк обхватили спинки передних кресел.
Сначала машина шла ровно, затем её развернуло и понесло юзом. В какой-то миг показалось, что она перевернётся. Адэр убрал ногу с тормоза и доверился судьбе.
Гюст орал во всё горло. Когда на секунду замолкал, чтобы набрать в лёгкие воздух, слышались чертыханья Файка. Взлетая над сиденьем, Мебо только ухал. Наконец под колёсами зашуршали камни.
Заглушив двигатель, Адэр потряс пальцем в ухе:
— Зачем так орать?
— Мне надо выйти, — пробормотал Гюст, вывалился из машины и метнулся к кустам.
После града и проливного дождя вода в реке оказалась на удивление тёплой. Над гладью поднимался едва заметный парок. Адэр плескался на отмели. Файк оттирал кожу сидений от грязи. Гюст и Мебо пытались развести костёр. Сырой хворост трещал и плевался клубами едкого дыма.
— Что делать с собакой? — крикнул Файк. — Скулит и скулит, а кормить-то нечем.
Никакие ухищрения не помогли: ни палец Мебо, ни платок, смоченный водой. Надеясь, что щенок опьянеет и погрузится в глубокий сон, платок смочили вином и быстро поняли ошибку. Захмелевший зверёныш принялся выводить фальшивую мелодию, от которой скручивалось сердце.
Подсвечивая фонарём, Адэр склонился над картой. Неведомая сила сплела обстоятельства и подвела его к исполнению задумки, которая сначала казалась гениальной, потом безумной. Теперь замысел сулил чертовски увлекательное приключение.