— Уходишь, Асон?
— Так надо, милая.
Таша обвила его шею руками, щекой к щеке прильнула:
— День мой ясный… Как же мне жить без тебя?
— Я вернусь, Таша.
Она обхватила его лицо ладонями:
— Родненький мой… Зачем мне всё, если нет тебя?
— О детках подумай.
— Куда же мне бежать с горюшком? Где прятаться от него?
Хлыст легонько встряхнул Ташу за плечи:
— Таша! Я жив! Я живучий!
— Асон, денёчек мой ясный… Не увижу, не прикоснусь, не обниму. Не поцелую, не прильну к груди. Кто приласкает меня? Кто обогреет?
Хлыст прижал жену к себе:
— Таша! Что же ты меня хоронишь?
Прозвучал хлопок дверцы машины.
Таша вновь взяла лицо Хлыста в ладони:
— Боже, дай мне секундочку посмотреть на него, запомнить… наглядеться, надышаться… Прошу тебя, одну секундочку… ещё одну…
В коридоре раздались шаги. На пороге появился Крикс. Кивнул Хлысту и вышел.
Таша провела пальцами по закрытому веку, по шраму на щеке. Поцеловала в губы, словно ветерок коснулся.
— Асон… День мой ясный… а без тебя ж будет тёмная ночь…
~ 21 ~
Вельма два дня наслаждалась тишиной и одиночеством. Не верилось, что теперь она свободна. На третий день появился Таали.
— Пришёл тебя проведать, — сказал он, хмурясь. — Ты чего такая бледная? На диете? А ну, пошли!
И повёл Вельму в кафе, расположенное напротив гостиницы.
Принимая заказ, официант будто ненароком потёрся ногой о её ногу. Юнец за соседним столиком указал кивком на дверь туалета. Посетитель за стойкой бара многозначительно прищурился.
Вернувшись в гостиницу, Вельма целый день пробродила по комнатам, припадая ко всем зеркалам. Что в ней не так? Одних женщин мужчины провожают восхищёнными взглядами, а на других смотрят как голодные собаки на кусок мяса.
Вельма изменила причёску и обновила гардероб. Образ скромницы не помог: едва она вышла на улицу, как ей сделали непристойное предложение. Сердце пропустило удар, заныло внизу живота. И Вельма испугалась. Если она вновь пойдёт на поводу своих порочных желаний, остановиться уже не сможет. Малика вышвырнет её из гостиницы. Чужие дома и чужие постели в конце концов сменятся подворотнями и подвалами. Потом она окажется в сточной канаве, где своими руками затянет чулок на шее и навеки остановит сердце, разбитое осознанием собственной ненужности.
Вельма испугалась и разозлилась: она не кусок мяса!
В конце недели приехала Малика. Услышав просьбу помочь с гостиницей, Вельма воспрянула духом: вот он — шанс измениться. Через пару дней пожаловал Мун. Старик терпеливо делился опытом: помогал с подбором прислуги, горничных, ключника, объяснял, показывал, советовал. Если бы кто-то сказал Вельме раньше, что за строгим, ворчливым и всегда недовольным смотрителем замка прячется душа-человек, она бы рассмеялась. А сейчас радовалась каждому его приезду и с жадностью ловила подбадривающие взгляды и улыбки. Появилась гордость за себя, в душе впервые в жизни воцарилось спокойствие. Казалось, что с таким трудом возведённая стена благопристойности никогда не рухнет.
Дверь широко распахнулась. Солнце ворвалось в вестибюль и на миг ослепило. В снопе света застыл человек с охапкой цветов в руках.
— Вельма?
Пытаясь унять дрожь в коленях, она потупила взгляд.
— Не узнала меня? Это я, Лилан.
— Узнала.
— Вот Йашуа плутовка! Я спрашивал у неё о тебе… — Лилан переступил с ноги на ногу. — Ты не рада меня видеть?
Вельма подозвала слугу и велела установить цветы в вазу.
— Это не всё, — сказал Лилан потухшим голосом. — Ещё в тележке. Сейчас принесу.
Взлетев на верхний этаж, Вельма спряталась в дальней комнате. Спряталась не от него, от себя. Сердце колотилось, силясь заглушить внутренний голос.
Вельма вдавилась в угол и закрыла ладонями лицо. У него мягкие руки и сладкие губы. Прижаться к груди, вдохнуть запах страсти, почувствовать себя нужной, стать счастливой. Всю ночь слушать шёпот и верить в ложь. А завтра он не придёт. Придёт другой. Будет другая плоть, другая страсть, а ложь останется. А послезавтра уже не будет целой ночи, только торопливый час или два. Потом их будет двое за час. А тот, кто ищет настоящую любовь, не появится. Или появится и исчезнет, поскольку не хочет лгать.
Из коридора донёсся голос:
— Вельма, ты где?
Она бы выпрыгнула из окна, если бы не третий этаж, или залезла в камин, если бы не боялась застрять. Злость вновь вскинула голову. Неужели она настолько слаба, что не может совладать с собственной похотью? Тогда самое время собирать чемодан.
— Я здесь, — крикнула Вельма и принялась поправлять занавеси на окнах.