Примерка заняла намного больше времени, чем Малика ожидала: там ушить, там укоротить, там убрать воланы. Наконец она вышла из магазина.
— И это всё? — спросил Вилар, складывая коробки с платьями и обувью на заднее сиденье.
— Остальное через неделю. — Малика села в автомобиль и, глядя на витрину, принялась машинально крутить пуговицу на манжете рукава.
Следующим было посещение салона красоты. Малику долго учили пользоваться шпильками, невидимками, гибкими лентами. В какой-то миг появилось желание подстричься, но расчесав после очередного эксперимента длинные волосы, она терпеливо дослушала советы мастеров, взяла протянутый ей пакетик с приспособлениями для создания причёсок, выскочила из прохладного зала на жаркую улицу и нырнула в автомобиль. От чувства собственной ничтожности хотелось плакать. Она совершенно не разбирается в моде, у неё нет вкуса и нет желания превращаться в манекен.
В вестибюле гостиницы их ждали Таали с сыном. Вложив Малике в руки ключи, распорядитель подхватил коробки с одеждой и направился под лестницу. Юноша забрал у маркиза саквояж и побежал вверх по ступеням.
Малика и Вилар поднялись на третий этаж. Широкий коридор с нежно-кремовыми стенами был украшен белоснежной лепкой, выполненной с утончённым изяществом. Под высоким потолком горели лампочки на скрученных проводах. Света было достаточно, чтобы видеть нутро открытых комнат с заклеенными газетами окнами. К запаху штукатурки и краски примешивался слабый древесный аромат.
— Работа идёт к завершению, — заметил Вилар, ступая по паркету из белого дуба.
— Да, этот этаж почти готов, — кивнула Малика.
— Ремонт — только начало. Тебе нужен человек, который будет вести дела в гостинице.
— Таали.
— Он строитель. Когда ты подпишешь акт приёмки работ, он исчезнет вместе со своей бригадой. Тебе придётся перевезти сюда Муна.
— Он меня не бросит.
— В таком случае всё, что ты затеяла — пустая трата денег, времени и сил.
— Ещё одна причина отказаться от кресла советника, — проговорила Малика и прибавила шаг.
Они вошли в номер, в котором некогда провели вместе несколько дней. Новую мебель, как, впрочем, и остальные предметы интерьера, в гостиницу пока не завезли, и Таали притащил сюда кое-что из старой обстановки: коричневый ковёр; оранжевое кресло; торшер под бордовым абажуром.
Малика заглянула в спальню. Кровать была застлана ядовито-зелёным стёганым покрывалом. На фоне филигранного ремонта видавшее виды убранство гостиничного номера являло собой пик безвкусия.
Вилар покосился на закрытую дверь второй спальни, посмотрел на завешанное тряпкой окно и спокойно сказал:
— Идём ужинать.
То же кафе, та же обслуга, среди посетителей мелькнули знакомые лица. В свете ламп переливалась атласная обивка стульев и кресел. На столиках стояли плетёные корзиночки с незабудками. Из окон была видна площадь, окружённая фонарями. По белым каменным плитам катались на велосипедах дети. На фоне закатного неба возвышалась гостиница, ожидающая конца ремонта.
Вилар чувствовал себя разбитым, но виду не показывал. Вдыхая запах цветов, неторопливо просматривал меню. Вечером он заскочил к Адэру — хотел предупредить, что уезжает с Маликой в Ларжетай, — а вышел от него на рассвете. Адэр неожиданно увлёкся воспоминаниями о своей жизни, сгоревшей в костре праздности и разгулов. О каких-то случаях рассказывал со смехом, после некоторых признаний долго мерил гостиную шагами, а нечаянные откровения запивал шампанским. Слишком быстрая смена настроения друга не понравилась Вилару. Как бы Адэр не совершил какую-нибудь глупость.
Вилар сделал заказ, отпустил официанта и повернулся к Малике. Она была одета в строгое платье стального цвета с глухим воротом и длинными рукавами. Единственным украшением служили серебряные пуговицы на лифе и широких манжетах.
— Отличное платье.
— Я выбрала его для первого заседания Совета, — ответила она, перебирая тонкими пальцами бахрому на скатерти.
— А пришла во второсортное кафе. Кто же так делает?
— Я хотела к нему привыкнуть. Если вам не нравится, я могу переодеться.
— Я же сказал: отличное платье, — резко проговорил Вилар и, спохватившись, сжал Малике пальцы. — Прости.
Она кротко улыбнулась и высвободила руку:
— Почему вы отослали Зульца в замок на новой машине?
— Он ей радуется больше, чем я. Пусть потешит душу.
— А старую куда денете?
— Хотел отдать Анатану, но её забирает Адэр.
— Зачем она ему? — удивилась Малика.