Мужчина выхватил пистолет, дважды выстрелил в тонированное стекло джипа и мгновенно, с поразительным для его комплекции проворством нырнул под рулевое колесо, успев открыть переднюю дверцу. Ответные выстрелы грохнули густо, стекла посыпались. Крас, кажется, физически ощущал, как пули впиваются в импортную обшивку салона.
.Взрыв прогремел гулко, отраженный стенами стоявших четырехугольником домов.
Пламя плясало где-то сзади. Крас выполз из машины, перекатился в тень деревьев, выстрелил наугад, переполз и ринулся прочь. Он успел увидеть, как замешкались боевики у двух джипов: упал один, второй. Славно. Снайпер — великолепное оружие, если он воюет на твоей стороне. Даже хорошо подготовленный противник чувствует себя обложенным волком, на которого охотятся с вертолета.
Крас проскочил через дорогу, миновал два проходных двора, сбросил плащ и побежал.
Двор за окном осветился фарами автомобилей, мчавшихся на большой скорости. Визг тормозов. Настя не удержалась, выглянула: два джипа въехали во двор и остановились у подъезда. Третий попытался блокировать стоявшую на выезде в тени деревьев «вольво»… Вспышка еще. Грохот выстрелов из третьего джипа и…
Черный, с затененными стеклами «чероки» будто, приподняло на месте, алое пламя метнулось из бензобака, и автомобиль рванул! Оторванная дверца в наступившей после взрыва тишине с лязгом упала на асфальт. Из двух джипов у подъезда высыпали боевики. Один словно споткнулся, чуть приподнялся на носках и упал ничком. Другой — следом, только неловко, как-то боком…
Алена уже стояла рядом с Настей.
— Алька… — прошептала тихо Настя. — Да там война настоящая…
— Как говаривал Наполеон, неизбежная война всегда справедлива.
— Думаешь?..
— Да некогда уже думать! На войне как на войне! Пошли!
В подъезде было темно. Совсем. Аля поступила правильно: сначала осторожно заглянула в глазок, не увидев свет, выключила весь свет в квартире, глаза привыкли к темноте. Извлекла из комода две завалявшиеся там китайские петарды.
Подожгла запалы. Забросила сумку с вещами за спину. Спросила Настю шепотом:
— Готова?
— Да.
Осторожно, стараясь не шуметь, открыла дверь в коридор, зажмурилась и с размаху запустила туда карнавальные снаряды. Грохот, вспышки; Алена первой выскочила на площадку в наступившую разом темень; заметила, будто какая-то тень метнулась на площадку выше, ринулась следом… пока этот ослеплен вспышкой, у нее в темном подъезде преимущество: ей казалось, что она видит сейчас все, будто дикая кошка.
Внизу хлопнула входная дверь, грохнули выстрелы; нервы у того, кто побежал наверх, оказались слабее: вспышка выстрела, брызнувшая во все стороны у нее над головой известка — все это происходило для девушки как при замедленной киносъемке. Аля направила ствол крупнокалиберного «малыша» на вспышку и плавно спустила курок. Руку подбросило вверх вправо, девушка замерла; услышала, как тяжелый металлический предмет гулко упал на бетон, не чувствуя ног побежала наверх. Наклонилась, подобрала чужой пистолет с длинным хоботом глушителя.
Крупное, лежащее в неудобной позе тело было похоже на выброшенный матрас; оно перегораживало путь, вокруг головы — темное пятно; еще девушка отметила, но как-то машинально, что правой стороны у этой головы будто нет вовсе. Аля перескочила через труп, словно через груду тряпья. Оглянулась. Настя замешкалась внизу.
— Быстрее! — крикнула девушка и не узнала своего голоса.
Подруга двинулась наверх. Грохочущие снизу шаги заставляли ее поторапливаться.
Едва не запнулась о лежащее тело, перескочила. Вбежали на четвертый.
— Открывай, живо! — скомандовала Аля, двумя руками сжимая пистолет, страхуя лестницу.
Настя открыла тяжелую дверь, ухватила девушку:
— Алька, со мной, в квартиру!
— Нет! Убьют обеих! Думай об Олежке! — толкнула подругу в глубь квартиры и грохнула бронированной дверью, услышав, как щелкнул автоматический замок.
Развернулась. Подняла чужой пистолет. Быстро отвинтила глушитель. Шаги спешили наверх. Преследователи были этажом ниже. Заслышав металлические звуки, замерли там, на площадке. Никуда не целясь, девушка нажала спусковой крючок. Еще.
Подъезд наполнился грохотом. Пули в темноте искрами чиркали о металлические прутья, с противным воем неслись куда-то, чмокали в штукатурку. Пистолет в ее руках плясал как бешеный, пока не застыл с откинутой назад рамкой. Девушка выпустила его из рук, и он грохнулся о бетон. Мягко поднялась еще на этаж, взобралась по лесенке; дверь на чердак, как всегда, была закрыта на проволоку.
Развинтила. Подняла тяжелую дверцу, прислушалась: в подъезде было тихо. Совсем тихо. Юркнула на чердак. Уже там услышала вой сирен и заметила проблески голубых маячков. Через слуховое оконце взобралась на крышку. Пробежала, скользя кроссовками, к четвертому оконцу. Набралась смелости, глянула вниз.
Милицейские машины, целых три, воя, въехали во. двор, освещая все вокруг неровным голубым мерцанием.
Оба джипа, один за другим, устремились прочь через вторые ворота. Им никто не помешал; Аля вообще удивилась, что милиция приехала так рано: обычно они появляются уже после разборок, давая сторонам возможность забрать раненых.
Видать, грохот стоял нешуточный, или в каком-то из домов живет кто-то ихний, из начальства. Но нарываться на пулю никто из служивых не спешил.
Аля только фиксировала происходящее и ни о чем не думала. Мысль пойти и сдаться родной милиции ей даже в голову не пришла: законопатят в какой-нибудь специнтернат, а то и в психушку!
Девушка вернулась на чердак, аккуратно спустилась в проем люка: в крайнем подъезде двери у чердака не было вовсе. Легонько сбежала по ступенькам.
Выглянула. Менты суетились у догорающего джипа. Они вдруг стали смелыми: во дворе объявились аж две решетчатые машины, из которых попрыгали бравые парни-омоновцы и с автоматами на изготовку побежали по всем подъездам дома; другие — рыскали по двору. Аля перевела дух. Тряхнула волосами так, что они рассыпались по плечам. Спокойно вышла и двинулась к лазу в бетонном заборчике.
— Эй! — крикнул ей кто-то. — Стоять!
Она оглянулась. К ней лениво двигался парень в камуфляже. Он разглядел, что перед ним девчонка, опустил автомат стволом вниз.
— Дяденька, у меня тут кошка потерялась, Мурка! — сказала она громко. — Пропадет, жалко!
— А ну, марш домой! — гаркнул парень. — Живо!
— Я щас, я мигом! — произнесла девушка, наклонилась, забросила в дырку сумку, потом юркнула сама. Быстро сбежала с горки в тень деревьев и понеслась стремглав, словно полетела.
— Эй, девка! — крикнул омоновец, просунув голову в лаз. Сам он пролезть туда не смог бы и без бронежилета. Да и… Малахольные все стали! И куда ее предки смотрят? Тут такая стрельба, а эта — кошку ищет… Хотя… Может, это и хорошо?
Додумать эту мысль он не успел. В голове что-то разорвалось, и парень боком упал. Маленький, будто подросток, человечек юркнул в лаз, спустился с горки.
Издалека заметил удаляющуюся девчонку и побежал следом. Скоро и бесшумно, словно тень.
А девчонка неслась в ночь и хотела лишь одного: пропасть в этой ночи, раствориться в ней, исчезнуть, чтобы ее уже не нашел никто и никогда.
Через четверть часа Крас был в полукилометре от места схватки. Выскочив из двора, прямо перед собой увидел автобус. Вскочил в него. Нет, он не трус. Просто из любой ловушки есть только одно спасение — бегство. Проехал девять остановок.
Усмехнулся про себя. Был двенадцатый час. Пассажиров в автобусе — не больше пятнадцати человек. Подгулявшие семьянины, возвращающиеся в «лоно супружества» в изрядном подпитии, две некрасивые тетки, семья с ребенком… Словно он, Крас, переместился не только в пространстве, но и во времени… Там — огонь, стрельба, проблемы, здесь… Здесь движение по маршруту. Людям только кажется, что живут они в одном времени, на самом деле — в разных. И свое время каждый себе выбирает сам.