«Она сказала, что выползла из гроба», — вспомнил Охнэр и замотал головой, чтобы отогнать нелепые мысли.
— Узнай все о сбежавших дочерях местных лордов, — еще раз напомнил на прощание Эзельяме Охотник, — и дай ее тряпки. Продам на Толкучке.
Госпожа Ночных Фиалок состроила недовольную гримасу и вручила сварту узел с одеждой, который тот развернул только на местной барахолке.
Смачно выругавшись, Охнэр поспешил обратно в бордель, ведь один дотошный покупатель заметил, что на пуговицах зеленой бархатной курточки выгравирован герб королевского дома.
***
— Хватит дуться. Я же выкупил тебя обратно. Все элесы потратил! Кто ж знал, что ты служанка Его Величества, — оправдывался перед Фатой сварт, шагая по улице в окружении хмурых бродяг, стремительно покидающих Черный рынок, словно крысы — проклятый замок.
— Я не служанка! — негодовала девушка, — Я человек! И вообще — не из этого мира!
— Угу, — снисходительно кивнул Охнэр и свернул на тихую улочку, заканчивающуюся тупиком, в котором находилась щель, которая вела в Морхейм, — лучше поблагодари, что в Дом Милосердия не продал — там мигом тебя на ингредиенты растащили бы.
— Вот же извращенцы гребаные! Что за мир здесь такой? Как же я хочу домой. Или хотя бы в этот вернуться… Как его там? Сидерхолл! Неплохо там было! Сидишь себе в башне, яблоками в стражу пуляешь…
Лицо Охотника удивленно вытянулось.
Слуги, даже королевские, не живут в Сидерхолле, ведь это священная обитель членов королевской семьи.
Вдруг сварт прищурился и мысленно пририсовал оборванке длинные волосы, элегантное платье, гордую осанку и изящные манеры — все то, чем девчонка явно не обладала.
«Сидши и безумна. Все сходится», — подумал Охнэр и схватил Фату за руку, впрочем, не до конца уверенный, что нашел сбежавшую принцессу Сидхейма.
— Как ты без магии в Разлом попала?
— Не знаю! Просто шла по тропинке и встретила маньяка. Так испугалась! Потом здесь оказалась, пошла в таверну, а дальше сам знаешь…
— Черт возьми! Тьма Земная!
Сварт и девчонка сердито переглянулись, ведь одновременно выругались.
Возле щели их поджидал отряд беловолосых воинов в синих плащах.
Сварт ощутил мощный прилив темной силы. Обернувшись, он увидел рыцарей в кроваво-черных доспехах.
Альвы и сварты атаковали одновременно. Воздух разорвали ледяные иглы, с шипением растаявшие в огненном облаке прямо над головами беглецов.
— Мамочка! — испуганно пискнула девчонка.
Мир вдруг завертелся в безумной пляске. Небо и земля слились в рябое пятно. Охотника выбросило в лес. Он узнал эту чащу. Это был Морхейм.
Сварт встал на ноги и охнул — нет, не от боли, а от потери личной силы, ведь стремительные перемещения давались ему тяжело, поэтому он не путешествовал по стихийным магическим жилам, предпочитая оборудованные магические дороги.
— Я ношусь, значит, с тобой, как дракон с яйцом, а ты, выходит, у нас колдунья? — решил отчитать девчонку Охнэр, отряхивая плащ от листьев, — Знаешь что, дорогуша? Многие сиды хотели испытать свой характер, чтобы выяснить, стальные у них яйца или куриные. И где они теперь? Здесь лежат. А затем воскресают и бродят по этому лесу! Нельзя сюда вот так перемещаться! Заруби себе это на носу! Повезло, что мертвяков нет! Сразу видно, что ты по шее ни разу не получала! Не зря поговорка гласит, что если сида все время гладить по заднице, то он в ней навсегда и останется, поэтому его надо стегать кнутом, чтобы он гадил строго в горшок!..
Сварт обернулся, чтобы испепелить принцессу взглядом, но той и след простыл.
— Раздери тебя Морхейм! — выругался Охотник и сокрушенно покачал головой, — Король меня убьет.
— Не убьет, — отозвался Сидвиллиат Среброликий, внезапное появление которого испугало Охнэра больше, чем толпа голодных мертвецов, — благодарю вас, господин Охотник, за содействие в поиске племянницы. Она благополучно переместилась на заставу Сидхейма, оставив вас в Морильском лесу. Вы, как я вижу, хорошо поладили и нашли общий язык, наверное, из-за любви к ругательствам, поэтому принцесса Фаталия попросила устроить вашу судьбу. Не желаете ли стать ее личным стражником?
Король Сидхейма пригвоздил сварта к земле силой мысли, не дав ему не единого шанса сбежать.
Охнэру оставалось только недоумевать, каким образом в таком веселом и беспечном королевстве, как Сидхейм, прижился такой серьезный и мрачный король.
— Благодарю, Ваше Величество, но я, пожалуй, откажусь. Свобода мне дороже всего, — с трудом ответил Охотник, чувствуя, как его тело сжимают невидимые тиски.