Сварт ухмыльнулся и поймал на лету обгрызенное яблока и сразу переменился в лице, а затем, махнув рукой на служанку и воспитанницу, пошел по еле заметной тропинке, вдоль которой то тут, то там, валялись надкушенные плоды Древа Жизни.
***
Тропинка привела сварта к белому известковому гроту, спрятанному в зарослях дикого плюща. С потолка капала вода, вымыв в полу ямку, возле которой застыл его давний знакомец — придворный ученый Мелерион Лембербентель. Пятый, конечно.
Он был одет в тот же кафтан, но выглядел бледнее обычного. Возможно, погоня за редкими существами по Морхейму изрядно подпортила его здоровье.
— Ба! Какая встреча, — довольно прокряхтел Охнэр. — Я думал, что вы сложили кости на Тропе и рад, что ошибся. Как поживают ваши исследования?
Сид, белый, как холстина, поднял на сварта блеклый взгляд и без сякой улыбки ответил:
— Вы в большой опасности, господин Охотник. Вас ищет Смерть.
Охнэр хрипло рассмеялся, хотя со стороны звучало так, будто он прочищал горло.
— Если вы о той плотоядной паучихе, которую я приволок из Морхейма во дворец, то да — она доставляет много хлопот. Вчера она съела придворного пуделя и выросла так, что с трудом помещается в дорожный сундук, — с усмешкой произнес сварт, но грустный ученый вдруг его перебил.
— Вы вчера видели их. Гонцов. Они предвещают Конец Времен.
— Да о чем это вы толкуете, господин придворный ученый? Выпили малость? Или снова шутите? — не выдержал Охнэр.
— Я выпил мертвой воды из источника забвения и скоро обрету покой, но пока я помню, то предупреждаю об опасности — королева Морхана скоро проснется. Остановите ее, господин Охотник, пока она снова не уничтожила Сидхейм, — серьезным тоном произнес придворный ученый и снова уставился на вымоину в полу, в которую капала с потолка вода.
Охнэр хотел было встряхнуть Мелериона Лембербентеля, чтобы привести в чувство, а может даже влепить отрезвляющую пощечину, но вдруг его окликнула служанка принцессы.
Выглянув из грота, сварт убедился, что ничего сверхъестественного не произошло — Фаталия снова донимала дворцовую стражу, и вернулся обратно, но придворный ученый куда-то исчез.
Обругав непостоянство сидов, Охотник вразвалочку поплелся по саду, и вдруг его внимание привлекла статуя, которая была точной копией Мелериона Лембербентеля. Пятого.
— Хороший был малый, но погиб бесславно. В Морхейме на него напала бешеная собака и укусила. Бедолага пытался вылечить ее травами, да только не знал, что она пала и стала нежитью, как и прочие мертвецы. Она загрызла его во сне. Скульптор восстановил его светлый образ в камне. Правда, тело придворного ученого так и не нашли. Возможно, он, как и все, стоит вдоль Тропы.
Охнэр оглянулся и встретился с пытливым серым взглядом вездесущего короля Сидхейма, который любил внезапно появляться и исчезать, словно был призраком, а не сидом из плоти и крови.
— Не может быть, Ваше Величество, — с поклоном ответил сварт, — я только что разговаривал с ним. И выглядел он вполне живым, даже чушь какую-то нес о Конце Времен и гибели Сидхейма.
— Вот оно что, — приподнял бровь король. — Вы знаете, господин Охотник, что это место позволяет общаться с душами мертвых? Сиды его называют гротом Череп. Легенда гласит, что это окаменевшая голова последнего Древнего, который пережил великий катаклизм, погубивший наших далеких предков.
— Я не верю в эти сказки, Ваше Величество, — ухмыльнулся Охнэр и скрестил на груди руки, — если бы это было правой, то здесь толпилась бы очередь из желающих потолковать с мертвецами.
Король Сидхейма тонко улыбнулся, и выглядело это так, будто камень рассекли лезвием меча.
— Мертвые все забывают. В этом суть вечного сна Древних, в который они погружаются, ведь помнить — это привилегия. Мелериона Лембербентель мертв. Будьте в этом уверены.
С этими словами высокий царственный сид в серых одеждах покинул грот, оставив сварта в смятении.
***
Охотник снова проснулся среди ночи, точнее, перевернулся на другой бок и ощутил движение в коридоре. Набросив черный плащ, он тихо спустился по винтовой лестнице в сад, где с облегчением увидел скелетов, выходящих из каменной стены с коробками.
Сварт последовал за ними, стараясь не распугать колонну усопших своим яростным преследованием, и вскоре оказался на пороге грота. Скелеты исчезали в нем, растворяясь в воздухе и унося в небытие тайну Сидерхолла.
Потеряв терпение, Охнэр схватил последнего мертвеца за костлявую руку и рывком открыл коробку, которая оказалась… пуста.