- Тут меня поставь. Я оплачу.
Почувствовав теплое дыхание в волосах, Тоша резко обернулся, чуть не ударив головой Геру в подбородок. Смутившись, снова окунулся в цифры.
- Ты и так нам помогаешь, я не хочу брать у тебя лишние деньги.
- Они не лишние, - спокойно отреагировал Городецкий, - они на лечение твоей дочери. Разницу понимаешь?
Антон коротко кивнул. Еще немного поколдовал над файлом. Отставил ноут в сторону.
- Я выйду на работу, и все тебе возмещу со временем.
- Не сомневаюсь. А теперь давай пить чай, а то остывает.
Было странно сидеть в кухне Геры. В голову лезли воспоминания о том утре. Удивительно, что оно запомнилось не похмельем, а именно этим - сидением в кухне за чашкой горячего напитка.
- Я хочу знать твой график, чтобы, в случае чего, просить маму приехать побыть с Аленой. Вдруг мне придется отлучиться на собеседование или еще по каким делам.
- Хорошо. Завтра я дежурю, поэтому попрошу тебя давать лекарства по времени, список на холодильнике, и звони мне, если возникнут вопросы.
Антон кивнул. Разговор перетекал из одной темы в другую. Чай в кружке уже заканчивался. Королев поймал себя на мысли, что хочется продлить это состояние - откуда-то приобретенное спокойствие, новый дом, пусть и временный, уютный разговор и приятный напиток. Добавив кипятка, Королев вновь уселся на табуретку и прислонился к стене.
- Не знаю, как и благодарить тебя. Слов таких нет.
- Оставь это. Я помогаю, потому что сам этого хочу.
- Почему?
- Я ведь давал клятву Гиппократа, - Гера пытался свести к шутке этот разговор.
- Но ты не должен был взваливать на себя наши проблемы, давать денег в долг, помогать устроиться в клинику, привозить к себе домой...
Гера улыбнулся и этим очень напомнил Антону того мальчишку, что когда-то вылавливал его из пруда.
- Не должен был, но я этого хотел. Алена - очень хорошая девочка. Она не виновата в том, что ей не повезло с матерью. Ей нужна забота и защита.
- Причина только в этом? - осмелившись, спросил Антон.
- Да, конечно. - Вот оно. То, что гложет Королева. - Не волнуйся, я не буду к тебе приставать. У меня есть молодой человек. А с тобой нас связывает только дружба. Я рад, что она у нас есть, что ты согласился на мое предложение. Надеюсь, что после выздоровления твоей дочери мы продолжим общение.
Прочитать что-либо по глазам Антона было невозможно. Его настроение и мысли менялись так быстро, что он сам еле успевал следить за ними. Значит, Гера приставать не будет. Тоша не интересует его в качестве партнера. У него уже есть Роман. Надо радоваться. Спокойно прожить с ним рядом какое-то время, и вернуться к обычной жизни. Только почему-то радоваться не получалось. Неужели Королеву уже недостаточно френд-зоны?
***
В первую ночь в квартире Геры Антон почти не спал. Во-первых, матрас был жутко неудобным и, похоже, бракованным, потому что к утру спустился наполовину. Во-вторых, все в комнате было новым: звуки за окном, запахи и шорохи. Тот факт, что Тоша здесь уже ночевал, ни о чем не говорит, тогда он был слишком пьян, чтобы на что-то реагировать. В-третьих, рядом была дочка. Несколько раз он вставал, подходил к ней, прикладывал руку ко лбу и тихонько гладил по голове. Маленькая принцесса спала хорошо, не в пример той, что на горошине: казалось, танком не разбудишь. Промаявшись, к утру Королев решил пойти в кухню, чтобы налить себе кофе, и в этот момент услышал звук будильника - Герману пора было вставать на работу.
Они столкнулись в коридоре. Оба помятые, как простыни после горячей ночи, и взлохмаченные, как будто попали под ураганный ветер. Может быть, так бы оно и было, если бы они ночевали вдвоем. Только спали отдельно, хотя мысленно - рядом.
- Доброе утро, - буркнул Антон, стараясь не смотреть на стоящего в свободных пижамных штанах в клетку Германа. На плече тот нес полотенце, и явно собирался принять душ.
- Доброе. Как спалось? Невеста приснилась? - Гера, несмотря на то, что тоже не очень выспался, просыпаясь от посторонних звуков из-за стенки и стараясь не думать о том, что там лежит Антон, был еще способен шутить.
- Вряд ли когда приснится, - загадочно произнес Тоша. Зачем Герману информация, что он окончательно разочаровался в женщинах и, несмотря на то, что дочери нужна мама, решил, что в одиночку вырастит ее? Ребенок может привязаться к новой женщине и снова почувствовать боль от расставания. Антону этого очень не хотелось.
Гера не стал спрашивать, что тот имел в виду. Быстрым шагом он зашел в ванную, закрыл дверь, повесил полотенце и включил воду. Чуть спустив штаны, взял свой напрягшийся, как в период пубертата, член и несколько раз двинул рукой вверх-вниз. Прикрыв глаза, облокотился свободной рукой о зеркало и спустя небольшой промежуток времени кончил. Не издал ни звука. Смыл доказательства своей слабости, сняв белье полностью, и шагнул в ванну. Контрастный душ помог окончательно проснуться и смыть морок. Обмотавшись полотенцем, вернулся в свою комнату, там оделся и только тогда прошел в кухню, где уже были готовы кофе и бутерброды.
- Извини, это то немногое, что я умею делать, - разведя руками, сказал Антон. Пока Гера мылся, ему нужно было отвлечься от навязчивых мыслей, поэтому он занял себя приготовлением нехитрого завтрака.
Простая белая майка красиво очерчивала грудь Тоши, Гера не стал спрашивать, где он накачал такие мышцы, так как, скорее всего, это произошло в армии, а с остервенением впился зубами в еду.
- Вкусно, хлеб и колбасу сложно испортить. Спасибо,- успокоил он собеседника, прожевывая бутерброд. Нехитрые действия помогли успокоиться. За столом он еще несколько раз повторил Антону, что нужно дать Аленке, и в какой последовательности. Убедившись, что тот все запомнил и даже записал, Герман, почти со спокойной душой ушел на работу.
Антон весь день провел в поисках работы, играх с дочерью и уходе за ней. Время текло не то, чтобы быстро, но он не заметил, когда домой вернулся Герман. Нет, он не ждал его. Несколько раз за день слал смс с вопросами по типу: где лежит поварешка, чтобы налить Алене суп, или сможет ли он купить конфет для девочки, которой очень захотелось "морских камушков"? И в ответ получал короткие и емкие: "в верхнем ящике" и "куплю". Потому что был занят. Но не ответить не мог.
Антон знал, что Герман придет, будет готовить, может, предложит посмотреть вместе какой-нибудь фильм. От одного этого знания было хорошо и спокойно. Как будто, так и должно быть. Как будто так было всегда. Тот и, правда, приехал и сразу принялся разводить активную деятельность. Антону подумалось, что квартира обрадовалась появлению хозяина: загорелась электрическими лампочками, зажурчала водой в раковине, зашкворчала жареной картошкой на сковородке. Вероятно, все дело в том, что рядом с Герой невозможно оставаться хладнокровным и равнодушным? Он заряжал своей энергией, даже если она была на минимуме вследствие усталости на работе. Как это ему удавалось, Антон не знал, но поймал себя на том, что ловит эти лучики позитива и подпитывается ими. И тогда кажется, что черная полоса в его жизни обязательно пройдет, дочка поправится, работа будет найдена, а долги выплачены. Верится, что он со временем сможет взять ипотеку и купить отдельную от родителей квартиру, ведь понимает, что им тоже нужны отдых и покой, а они с Аленкой заживут вдвоем, пока та не приведет жениха, и не нарожает внуков.
Мечты заводили Антона очень далеко. Слишком. Он так замечтался, что даже не заметил, как на столе появились тарелки с едой и бутылка красного вина.
- К мясу подойдет лучше всего, - авторитетно заявил Герман, вытаскивая пробку.
- В честь чего праздник?
Гера смутился, опустил глаза, якобы для того, чтобы разлить напиток.
- Ну как? Считай, за новоселье...
Они чокнулись и отпили из бокалов. Антон посмотрел на руки сидящего напротив Геры и откровенно залюбовался его длинными пальцами с розовыми круглыми ногтями. Поймав на себе взгляд, полный удивления, он оказался застуканным на месте преступления и попытался переключить беседу на безопасную тему.