- Ты не пьешь почти, я смотрю. Никогда не хотелось напиться так, чтобы потом ничего не помнить?
Герман был удивлен вопросу, но ответил без стеснения.
- В студенческие годы всякое бывало. А сейчас я - врач, и от меня зависит здоровье маленьких детей. Я не могу себе позволить приехать на работу в "состоянии нестояния".
- А это не повредит? - Антон кивнул на вино.
- Завтра я дома днем, только в ночь дежурю, так что от нескольких граммов не будет чего-то плохого. - Замолчал. - Я просто хотел отметить ваш переезд. Жаль, что ты против.
Королев отрицательно замотал головой.
- Не против. Мне приятно. Просто не думал, что для тебя двое свалившихся на голову людей станут причиной для праздника. - Он и сам не понял, зачем это сказал. Не хотел обидеть Геру, но понял, что у него получилось.
- Вы не просто два человека. Я уже объяснял.
- Да- да. Друзьям надо помогать. Я помню, - поспешно заговорил Антон, чтобы дальше не углубляться в эту тему. - Раз ты завтра дома, то я не буду звонить матери, у меня намечено собеседование.
Герман улыбнулся. Это была хорошая новость. Он прекрасно понимал, что сидеть в четырех стенах для здорового молодого мужчины - это ужасно. Хотя, наверно, для кого как.
- Без проблем. Я присмотрю за Аленой.
А потом было кормление девочки, купание и сказка на ночь. Когда малышка уснула, мужчины уселись перед ноутбуком в кухне, включив американский боевик и допивая вино. Спустя час после начала фильма Королев стал замечать, что Гера откровенно клюет носом. И не столько был виноват трудовой день, сколько нервное состояние. Аккуратно потолкав друга, Тоша выключил фильм и шепотом сказал.
- Иди спать в кровать. Нечего тут...
Герман, не совсем понимая, что происходит, все-таки послушался друга, встал и, покачнувшись, побрел в свою комнату. Антону пришлось придержать его за локоть, отчего сердце почему-то застучало быстрее, а по телу пробежали мурашки. Выключив везде свет, Тоша тоже лег. Предыдущая почти бессонная ночь давала о себе знать.
***
Утром были завтрак и сборы. Хотелось выглядеть на все сто. Герман одолжил свой галстук и даже помог завязать. Антон никогда не думал, что такой процесс, как завязывание галстука, может быть столь интимным. Он замер, почти не дышал и молился, чтобы это поскорее закончилось.
Неизвестно, что в реальности помогло Антону получить работу, но вечером, когда они чаем отмечали это событие, то и дело шутили про заботливо завязанный галстук.
- Если бы я знал, что все дело в этом, давно бы тебя заставил надеть на меня удавку, - Антон был в приподнятом настроение. Правда, немного огорчало дежурство Германа, хотелось делиться с ним радостью.
- Теперь ты можешь считать мой галстук счастливым, так что можешь оставить его себе. Как талисман.
Антон не верил в приметы, но улыбнулся и кивнул. Должно же у него что-то остаться на память об этом дне.
Герман уехал в клинику. Антон снова почувствовал, что в его отсутствие в квартире становится непривычно тихо, она словно замирает в ожидании хозяина.
Утром Гера приехал рано, пересекся к Антоном в кухне. Тот уже допивал кофе и разговаривал с мамой по телефону, объясняя дорогу. Положив телефон, он улыбнулся другу.
- Ты выглядишь так, будто тебя в асфальт закатывали.
- Недалеко от истины, - Городецкий отказался от кофе в пользу чая, все-таки собирался еще поспать, - не обращай внимания, просплюсь и буду, как новенький.
- Я предупредил маму, чтобы они не шумели сильно.
- О, не волнуйся. После ночных я сплю, как убитый.
Антон уехал, Герман проведал Алену, встретил бабушку, все ей объяснил и показал. И только после этого лег спать. Проснулся в середине дня. Снова проверил девочку, сходил в магазин за продуктами, чтобы приготовить ужин. Мама Антона вызвалась помочь. В кухне неторопливо текла беседа. Бульон для супа закипал. Гера помешивал макароны и следил за тем, чтобы котлеты не пригорели.
- Не знаю, понимает ли Антон, как ему повезло с вами. Это же просто подарок Бога - то, что вы оказались рядом в нужный момент.
Герман смутился.
- Ну что вы, это моя работа.
- Нет, ведь вы отдаете больным детям часть своей души. Это гораздо больше, чем просто их лечить.
Зазвонил ее телефон. Поговорив с мужем, мама Антона стала собираться домой. Хозяин квартиры проводил ее и, прислонившись к закрытой двери, вздохнул: "Если бы вы только знали истинную причину такой помощи, никогда бы мне не простили этого".
Королев приехал в семь. За ужином спрашивал, как прошел день, и рассказывал о своей новой работе. Должность предполагала огромное количество работы, иногда задержки на рабочем месте, но он был только рад этому - деньги нужны были позарез.
- Какое кино посмотрим? - Антон вопросительно посмотрел на друга, предвкушая вечер вдвоем.
- Я сегодня пас. Договорился о встрече. Приеду завтра вечером, после работы.
Тоша сразу понял, о какой встрече идет речь, потратил все силы, чтобы сохранить лицо невозмутимым, и даже улыбнуться.
- Ясно. Тогда до завтра. Пойду к Алене.
Спрятавшись в комнате, он слышал, как друг собирается на свидание - принимает душ, бреется, одевается. Вышел только, когда тот крикнул из коридора, что уходит.
- Хорошего вечера, - Антон облокотился о дверной косяк и оценивающе смотрел на молодого мужчину, замечая его опрятный внешний вид и запах одеколона с терпкой ноткой.
- Вам тоже, - Гера чуть улыбнулся и вышел за дверь. Он уже не увидел, как Тоша прислонился лбом к стене, зажмурился и ударил стену кулаком. Всегда так делал, когда злился, и никогда не помогало.
***
Гера приехал к Роману в смешанных чувствах. С одной стороны, ему не хотелось покидать Антона, но с другой - он уже не мог сдерживать свои порывы, хотелось обнимать его, целовать, ласкать, нежить. Это было невозможно, а потому приходилось спускать пар при помощи давнего любовника. Возможно, кому-то это могло показаться неправильным и бесчестным по отношению к Роме, но у них изначально сложились такие отношения - каждый живет своей жизнью, иногда пересекаясь и не тратя время на поиски партнеров.
Рома весь вечер смотрел на любовника и не узнавал: нервный, дерганый, между глаз пролегла морщинка.
- Я не узнаю тебя...
- Приятно познакомиться. Герман.
- Не ерничай. Тебе это не идет. Скажи лучше, в чем дело?
Городецкий оставил в покое печенье, которое не ел, а крутил в руках, отчего оно крошилось и сыпалось на стеклянную столешницу. Стряхнул крошки в руку и закинул себе в рот привычным с детства движением. Не пропадать же добру.
- У меня Антон живет теперь. Точнее, пришлось Аленку выписывать из центра, денежный вопрос встал слишком остро, и я предложил пожить им у меня.
Рома не ожидал этого. Он выкинул остатки еды в мусорное ведро, потому что понял, что больше не сможет ни крошки проглотить, и стал мыть посуду. Почему-то привычное рутинное действие успокаивало плохо.
- Ты понимаешь, что затеял это зря?
Герман опустил глаза.
- Понимаю, но не мог не попробовать.
Роман обернулся и прямо посмотрел в глаза собеседнику. Внутри клокотали обида и злость.
- Антон - натурал. И он тебе это ясно объяснил еще на выпускном. На что ты надеешься? Что он изменил свое отношение к тебе за эти годы? Уверен, что он благодарен тебе за помощь, но что ты еще можешь получить, кроме благодарности?
- Мне этого достаточно, - запротестовал Гера.
- Вот не ври! - ударил по раковине, - Ты не умеешь этого делать абсолютно. Ты еще надеешься на то, что у вас получится. Даже не так. Что у вас будет больше, чем то, что между нами. Ты хочешь жить с ним, заниматься любовью, растить дочку...