— Где ты был? — прищурившись, спросила она, как только Хис-Тир закрыл за собой дверь.
Копейщица не спала и с подозрением смотрела на своего любовника, сидя на постели. Хис-Тир, спокойно, точно и не слыша вопроса, разделся, и забрался к ней, обхватив Малику за талию.
— Отходил поискать немного устриц, — скабрезно улыбнувшись, ответил он.
Та недоуменно посмотрела на собеседника.
— Чо?
— Устрицы, моя госпожа, очень полезны мужчинам, — Хис-Тир провел ладонью по обнаженной спине Малики, а затем повалил ее.
Подозрение в глазах копейщицы уступило место радости, и та обвила шею своего любовника руками.
— Нашел? — поинтересовалась она.
— Сейчас узнаешь, — ухмыльнулся тот.
«Что ж, никто и не говорил, что будет просто», — подумал он. — «Но я справлюсь, уверен».
Когда железная дверь лязгнула, отгородив Тишайю от всего мира, та с трудом сдержала рвущийся наружу вопль ужаса. Избитой и измученной женщине до невозможности хотелось крикнуть, остановить друга, попросить того сломать решетку и выпустить ее на волю, прочь от этой бешеной Малики, от запаха крови и нечистот, от тошнотворного чувства собственной беспомощности.
Но она не издала ни звука. Тишайя была слишком опытна и умна для того, чтобы поддаваться панике. Раз Хис-Тир сказал, что Ант придет, значит, так и будет. Более того, Тишайя предполагала, что именно собирается делать ее любимый — в конце концов они знали друг друга много лет.
Эта мысль заставила Серебряную Молнию чуть заметно улыбнуться.
«Почему он опять спасает меня? Как тот раз. А ведь наша первая встреча была не самой приятной» …
— Повтори, что ты сказал? — Серебряная Молния лениво развалилась на кресле с резными ножками и подлокотниками, рассеянно отправляя в рот виноградины. — Он убил двоих просто так?
— Да, о несравненная! — хныкал невысокий расфуфыренный франт в дорогом камзоле.
По рядам последователей прославленной воительницы прошел ропот. Тишайя сменила позу и, прищурившись, посмотрела на просителя.
Этот тип входил в ее свиту. Кажется. Ну, по крайней мере, какое-то время назад он с друзьями прибился к Тишайе. Это не удивляло — вокруг нее постоянно крутились обожатели, подражатели, подпевалы и многие, многие другие. Кто-то рассчитывал получить от нее денег, кто-то — тело, кто-то просто хотел погреться в лучах славы, щедро льющихся на прославленную мечницу, получившую награду из рук самого короля.
И Тишайе, надо сказать, нравилось это: беззаботная жизнь, наполненная радостями и удовольствиями, постоянные пирушки и схватки, красивые мужчины у ее ног и в ее объятьях. Что может быть лучше? Последнее время она наслаждалась роскошью в небольшом, но очень приятном городке на востоке королевства, расположенном в живописной долине с отличным климатом. Хозяин этих земель — провинциальный барон — разрешил глубокоуважаемой воительнице, доказавшей право носить кольцо мастера, делать все, что та только захочет, и Тишайя пользовалась этим безо всякой застенчивости. Ее люди разгуливали по улицам с оружием на поясе, задирали любых проходивших через город воинов, а заодно немножко баловались с местными девчонками. В обмен на привилегии они истребили все банды, которые только сумели найти в землях барона, а сама Тишайя провела с сеньором пару весьма неплохих ночей.
— И зачем, спрашивается, мне нужно заступаться за вас? — лениво поинтересовалась она. — Хотите, попросите пару из моих учеников помочь.
Да, она называла своих прихлебателей учениками, хотя на самом деле не обучала их ничему, кроме, разве что, искусства праздного времяпрепровождения.
— Я так и сделал, о несравненная!
— И?
— Он убил еще троих.
Выражение скуки на лице Тишайи сменилось любопытством. Не каждый день она встречала бродягу, способного прикончить троих людей из ее свиты. Что ни говори, но драться умел каждый из них. Кто-то лучше, кто-то — хуже. Но Серебряная Молния не могла сказать, будто бы ее окружают лишь полные бездарности.
— Он что-нибудь сказал?
— Нет, госпожа.
— И он все еще в городе?
— Да, госпожа, Гоол следит за ним.
Серебряная молния со вздохом поднялась со своего места.
— Мои мечи, — распорядилась она и двое молодых парней, назначенных ею хранителями оружия, тотчас же помчались к своей госпоже, чтобы исполнить распоряжение.
Они пристегнули ножны к поясу, при этом один, видимо, особо храбрый, как бы невзначай коснулся бедра Тишайи. Та одарила его многообещающей улыбкой и потрепала по голове — этот парень был достоин того, чтобы разделить с ней ложе.