Ее глаза полыхали такой невообразимой яростью, что Антэрн оторопел. Никогда он не видел Серебряную Молнию в таком гневе.
— Меня могут убить.
— Тогда умрем вместе! Или ты отказываешься от слов, произнесенных в пыточной камере? Ты забыл их?
Она приблизилась к нему и схватила за рубашку.
— Ответь мне!
— Нет, не забыл. Но я не смогу жить, если потеряю тебя.
— Как и я.
Они мгновение смотрели друг на друга, а потом поцеловались. Горячо, яростно, точно стремясь доказать что-то друг другу и самим себе. А затем все вокруг — и стены и потолок и пол закружились, этот водоворот унес его куда-то в далекие края, наполненные невообразимым счастьем, безмятежностью и покоем.
Когда они проснулись друг у друга в объятьях, солнце уже поднималось, и за окном слышались привычные звуки просыпающегося города.
Антэрн открыл глаза первым. Он просто смотрел на Тишайю, удобно устроившуюся на его руке и мило посапывающую. Ни синяки, ни кошмарный шрам, пересекающий грудь, ни забинтованная рука, ничто не портило ее неземной, совершенной красоты, и мастер меча улыбнулся.
На какой-то миг он даже подумал, что, может, стоит забросить месть, но потом в голове возник образ рыдающей матери, и эта секундная блажь прошла.
Он коснулся волос своей любимой и подумал:
«Тиша, еще чуть-чуть, и я буду принадлежать только тебе. Прошу, потерпи совсем немного».
Серебряная Молния улыбнулась и открыла глаза.
— Мне снился чудесный сон, — прошептала она и прижалась к Антэрну.
— Да? И что же в нем было?
— Ты, я, наш постоялый двор, и наш ребенок.
Улыбка Антэрна вышла грустной, и в этот момент он был рад, что Тишайя не видит выражения его лица.
— Да, это отличный сон.
— Не волнуйся, мы справимся. Вместе.
Он наклонился и поцеловал ее.
— Справимся.
Они вновь занялись любовью, и только после этого оделись, позавтракали, и отправились по делам.
А если точнее — то по делу.
Их путь пролегал в один из самых респектабельных районов гигантского города. Туда, где жили дворяне, успешные купцы, князья церкви и, конечно же, банкиры.
Именно к одному из последних и вела их дорога.
Добравшись до восхитительного трехэтажного особняка, обнесенного решеткой из настоящих железных прутьев, они передали стражнику, что ищут встречу с господином Гаатом и назвались.
Не прошло и пяти минут, как по каменной дорожке, ведущий прямиком к главным дверям дома, вприпрыжку помчался лысеющий толстяк с добродушным лицом и чуть прищуренными глазами.
— Отворить немедленно! — прокричал он, не доходя до Антэрна с Тишайей.
Они вошли и вежливо поздоровались с хозяином дома. Увидев лицо Тиши, Гаат не произнес ни слова, и выражение его лица не изменилось. Он провел гостей в свой кабинет, и только тут начал причитать:
— О ужас, госпожа, кто мог сотворить такое со столь прелестной дамой?
— Это уже не важно, — ответил Антэрн вместо любимой. — Он больше не сможет сделать ничего подобного.
— Понимаю, — чуть помедлив, проговорил банкир. — Полагаю, вы явились вдвоем не для того, чтобы просто поболтать со старым Гаатом.
— Нет, увы, прошу простить нас за это.
Толстяк махнул рукой.
— Ну что там, пустое. У вас, молодых, своя жизнь и свои дела. Не стоит тратить драгоценное время на стариков вроде меня. Итак, сколько именно вам нужно?
Антэрн назвал сумму, и брови банкира поползли вверх.
— Хм-м, могу выписать вексель, — проговорил он.
— Увы, требуется золото.
Брови взметнулись еще выше.
— Думаю, — банкир пожевал полными губами, — что сумею выполнить вашу просьбу, хотя сделать это будет и не так просто, как хотелось бы. Как быстро необходимы деньги?
— В течение часа, максимум — двух.
Брови взметнулись в третий раз. Гаат явно ожидал пояснений и Антэрн нехотя их дал.
— Многие люди предпочитают пергаменту звонкую монету и мне требуются их услуги.
Чуть прищуренные глаза открылись, и теперь банкир смотрел цепко и внимательно.
— Понимаю. И хочу дать, пользуясь правом старшего, совет. Не возражаешь, мой господин?
— Слушаю внимательно.
И это было чистой истиной — банкир знал многое об очень многих. В свое время Антэрн пытался выяснить у него что-нибудь про Дракона, но мерзавец слишком хорошо прятался, и даже Гаат не сумел выяснить ничего стоящего. Ну, либо выяснил, но не сказал. Впрочем, Антэрн очень надеялся, что это не так.
Банкир сложил руки на животе и его ледяные проницательные глаза устремились на воина.
— Предположу, что ты близок к своей цели, какой бы она ни была. Это похвально, но будь осторожен — поражение чаще всего кроется в тени победы.