Яков бежал по следу ущельем вдоль каменистой горной речки. Впереди него лишь инструктор службы собак Усманов с Альмой, а позади радисты и два отделения конных пограничников с запасными лошадьми.
Яков и без розыскной собаки видел, что не зря показывал ему Абзал новые косячки на каблуках. Не до конца забитые гвоздики давали четкие углубления в его следах, оставляли царапины на щебенке. Кошму на дувале своей кошары Абзал повесить не успел или просто побоялся, но своим «ремонтом сапог» сослужил поисковой группе Кайманова верную службу.
Пот заливал лица солдат, темными пятнами выступал под мышками ватных бушлатов, до слуха Якова доносилось тяжелое дыхание, он оборачивался, энергичными жестами подбадривал свою группу. Но как ее подбодришь, когда и ему, тренированному кадровому офицеру, сейчас было нелегко. Можно понять, как доставалось пожилым и юным, чуть ли не впервые пришедшим в эти горы.
У нагромождения камней собака неожиданно свернула под прямым углом, побежала по тропе, ведущей на горный карниз.
В предутренней тишине отчетливо раздалась отдаленная стрельба. Пограничники прибавили ходу.
Достигнув перевала, Яков и Усманов остановились, удерживая собаку. Они увидели, как из ущелья вынеслась на лошадях со стрельбой и гиканьем разношерстная банда.
Яков скомандовал радистам:
— Передайте восьмому, банда атакует мост... Усманов, берите Альму, возвращайтесь к ручью с нарядом, продолжайте прорабатывать след вдоль ручья. Остальные по коням — и за мной!
Впереди своей группы Кайманов вымахнул из ущелья на открытое место.
Он увидел старое сухое русло, извивающееся, как разветвленное дерево, по дну огромной залитой ярким слепящим светом котловины, и перешагнувший через это русло бетонными опорами мост, а у моста за насыпью — цепочку пограничников и солдат автоколонны, обстреливающих скачущих во весь опор бандитов.
Со стороны ущелья доносился дробный треск пулемета, прикрывающего банду.
Из полосатой будки у моста выбежал пограничник, упал на асфальт, его тут же оттащили к откосу.
Очередь прошла по цистерне остановившегося на обочине бензовоза. Струйки горючего из пробоин вспыхнули язычками пламени.
К машине метнулась фигурка солдата, горящий бензовоз двинулся прочь от дороги, раскачиваясь и ныряя в рытвинах, все больше набирая скорость. Из кабины выскочил водитель, бросился в сторону. Не успел он отбежать и ста метров, как, ударившись с разгона в скалу, бензовоз взорвался, взметнув к небу столб пламени.
Все это на полном скаку схватывал Яков, следя за мчавшейся к мосту бандой, намечая ближайший путь, чтобы отсечь ее от шоссе.
Перевернувшись через голову, упала лошадь, из седла далеко вперед вылетел всадник, остался лежать, распластавшись на камнях. Вылетел из седла еще один бандит.
Все усиливалась винтовочная трескотня, непрерывно били пулеметы.
Теперь уже Яков со своей группой выскочил на шоссе и во весь карьер мчался к мосту мимо выстроившихся вдоль обочин машин.
Черный шлейф дыма тянулся от горящего бензовоза, стлался по котловине. В этом дыму один за другим поворачивали обратно бандиты, скрывались в ущелье.
Яков спешился у моста, передал повод коноводу, вбежал в небольшое помещение, в котором солдат-пограничник перевязывал сержанта и обгоревшего водителя бензовоза.
— Товарищ капитан, дежурный по КПП... — начал было докладывать сержант.
Яков остановил его:
— Убитые есть?
— Двое ранены, третий обгорел...
— Быстро свяжите меня с отрядом, вызовите восьмого. Раненых направьте в комендатуру.
Солдат вызвал коммутатор, передал трубку.
— Товарищ полковник, — доложил Яков, — налет на мост отбит. Бандиты сожгли бензовоз. Жертв нет, раненых двое, один обожженный. Надо вызвать врача на Дауганскую комендатуру.
— Вызовем, — сказал Артамонов. — Говоришь, бензовоз сожгли? — переспросил он.
— Товарищ полковник, — тут же понял его Кайманов, — по следу вдоль речки идет Усманов с нарядом и собакой. Разрешите мне с одним отделением, догнать его, второе отделение оставить для прикрытия моста. Ведь не для того же пришел к нам Клычхан со своей бандой, чтобы сжечь бензовоз...
— Действуй, — коротко приказал полковник.
Уже рассвело, когда минеры заканчивали укладывать фугас в шурф, вырытый под самым берегом озера.
Абзал протянул брус тола «технику», тот — «инженеру», стоявшему в шурфе. Поверхность воды была выше минеров, работавших на склоне.
Хислят с автоматом сидел на верхушке арчи, росшей на берегу, и следил за работавшими, а со скалы наблюдал за тропой Аббас-Кули.
По сигналу «инженера» Абзал поднялся к самому озеру, посмотрел вдоль тропы туда, где маячил Аббас-Кули, махнул ему рукой, жестом успокоил «техника», стоявшего у шурфа, сделал знак, что ему нужно отойти по надобности.
«Техник» недоуменно пожал плечами, дескать, зачем спрашивать.
Зайдя за обломок скалы так, чтобы его не видели работавшие в шурфе минеры, Абзал внимательно осмотрелся, прикидывая расстояние до Аббаса-Кули и Хислята, а затем путь, по которому можно было бы уйти, не попадая в зону обстрела.
— Абзал! — окликнул его «техник».
— Иду!..
Абзал вышел из-за камня, поддерживая штаны и запахивая на себе халат. Выражение безразличия и тупости было на его лице.
«Инженер», стоявший в шурфе, и «техник» обменялись ироническими взглядами.
Абзал, сделав вид, что ему непонятен смысл работы минеров, мимикой попросил объяснить, что здесь произойдет.
— О-о!.. Пуф-ф-ф!.. Пуф-ф-ф!.. — широко разведя кругообразными движениями рук над головой, снисходительно ответил «инженер».
— Буль-буль-буль-буль! — для убедительности добавил «техник».
Абзал изобразил на лице глупый восторг, прищелкнул языком и протянул «технику», по его просьбе, детонатор, а когда «техник» наклонился, чтобы передать детонатор «инженеру», всадил нож ему в спину.
Слабый хрип сорвался с губ ткнувшегося в землю «техника». «Инженер» с тревогой вскинул голову. В тот же миг Абзал обрушил на его голову камень и хотел было спрыгнуть в шурф, чтобы прикончить оглушенного «инженера», но, оглянувшись, увидел, что бинокль Хислята направлен в его сторону.
Абзал схватил автомат «техника», короткая очередь прорезала тишину. Хислят камнем упал с дерева.
Выждав несколько минут, Абзал бросил охапку сухой травы и яндака — верблюжей колючки на шурф, закрыл остатки снаряжения, убитого «техника» и с автоматом в руках подбежал к тому месту, где стояли в тени арчи оседланные лошади. Раздался треск автомата, и Абзал, уже поднимавшийся в седло, свалился к ногам коня.
Хислят поспешно спустился с откоса, направился было к заложенному в шурфе толу и вдруг заметил на горной тропе метрах в тридцати наряд пограничников с собакой, а за ними скачущую во весь опор группу солдат в зеленых фуражках во главе с Каймановым.
Хислят вскочил на лошадь, направил ее по тропе туда, где на противоположном склоне горы виднелся едва заметный в зелени кустов выход из старой штольни.
Дорогу ему преградил спустившийся со скалы Аббас-Кули.
— Абзал минеров убил! — крикнул Хислят. — Хотел и меня из автомата. Надо скорее к хозяину!.. Зеленые фуражки подходят!..
Аббас-Кули схватил его за воротник.
— Тол заложили? Почему не взорвал?
— Я не умею... Поздно... Там уже пограничники...
— А, шайтан!.. — Аббас-Кули на секунду задумался. — Ладно... Хозяину я сам скажу. Ты сделаешь вот что...
Чуть ли не за шиворот подтащив Хислята к открытому месту, Аббас-Кули осторожно выглянул: по горной дороге ехала телега с двумя седоками.
— Смотри!.. — Он передал Хисляту бинокль. Телега сразу приблизилась, и Хислят узнал Светлану с санитарной сумкой, а рядом с нею правившего лошадью пожилого туркмена — Балакеши.
— Запомнил?
— Да.
— Идем...
Превозмогая боль, «инженер» выбрался из шурфа. Некоторое время лежал не шевелясь возле «техника», прикрытого верблюжьей колючкой, затем приподнял голову и, подтянув к себе моток проволоки, подрывную машинку и автомат, цепляясь за выступы камней, стал взбираться вверх по склону. Провод, один конец которого уходил в выемку, где был заложен фугас, медленно разматывался.